Нескучная классика. Еще не всё

Юрий Рост – уникальное явление в нашей культуре. Кто он? Фотограф? Журналист? Эссеист? Художник? Летописец? Юра объединяет все эти понятия. Рост – это образ! Тренд, как сейчас модно говорить. Очки, усы, борода, шарф! Мы знакомы кучу лет, но, ей-богу, он совсем не изменился за эти годы! Говорят, в человеке возраст выдают голос, взгляд и походка. У Юры – тот же голос, с неизменной хрипотцой и мягкой иронией в интонациях, тот же проницательный взгляд, как будто настраивающий на вас объектив. Вот, может, только в походке исчезла стремительность, какая была лет тридцать назад.

Для меня он стал кумиром еще до знакомства. Благодаря фотографии Алисы Фрейндлих. С маленьким, глубоким, нежным текстом к этой фотографии. Фирменным ростовским текстом, когда в нескольких строчках – целый роман. На той фотографии Алиса Бруновна сидит у гримировального столика, а в опрокинутом зеркальце отражается ее лицо, такой двойной портрет, и название фотографии – “Алиса в Зазеркалье”. Позже, когда мы познакомились, он начал и меня фотографировать. Немного, но довольно часто. Помню, как-то сказал: “Никогда не фотографируйся с открытыми ушами, они у тебя непропорционально большие по отношению к высоте черепа”. Это стало на долгие годы моим тайным проклятьем и вечным комплексом. Сколько раз меня уговаривали и продолжают уговаривать носить зачесанные назад волосы! Сколько пластических хирургов крутило пальцем у виска, когда я, записавшись на прием, говорила, что мне нужно не увеличение груди, не блефаропластика и не изменение формы носа, а “приклеить” уши! Так никто и не взялся… Сейчас Юрий Михайлович то утверждает, что никогда такого не говорил, то отговаривается, мол, пошутил. Но я-то знаю, что он прав. Просто плюнула на одно из своих несовершенств и решила “донашивать” уши, данные природой. И еще в одном Юрий Рост оказался бесспорно прав. Он меня уверял: “Пройдет тридцать лет, и ты будешь очень любить свои портреты, которые сейчас тебе не нравятся”. Недавно пришла домой к одной из дочерей, увидела свою фотографию работы Роста тридцатилетней давности и расплакалась…