Несломленная (СИ)

      С колотящимся сердцем Алена размышляла, как лучше попасть внутрь, и как не лишиться сознания, если вдруг увидит клубок гадов. Франт стал обходить здание по периметру, обнюхивая. Алена за ним. Возле входа, закрытого на большой замок, Франт в тревоге поднял нос кверху и тревожно залаял. Но тишину ничто не нарушило больше. Тут силы его окончательно оставили, и он, улегшись возле двери, жалобно завыл.

Понимая, что с замком не справиться, Алена заметалась в поисках другого входа. Со стороны озера она обнаружила те самые вентиляционные окна, о которых говорил Скворцов. Они находились на уровне земли, поэтому девушке приходилось становиться на четвереньки, пытаясь рассмотреть, можно ли в них пролезть и что там за помещения. И вдруг она услышала слабый стон.

     - Феликс! - крикнула она, одновременно боясь и надеясь услышать его ответ. Ответом послужило какое-то невразумительное мычание. Тогда Алена просунулась в это отверстие и увидела лежащего на бетонном полу любимого мужчину. Руки были в наручниках, ноги связаны, а во рту кляп. Он пошевелился. Значит живой. Что делать? Солнце прошло половину своего дневного маршрута и теперь стало клониться к западу. И если она правильно все поняла, то еще немного и изуверский план Скворцова реализуется на ее глазах.

       Хотя, что значит «если»! Она все правильно поняла. Только одно помещение потребуется залить цементом, чтоб навеки похоронить придирчивого начальника полиции. Больше не раздумывая, Алена повернулась задом, и, удерживаясь руками за раму, спустила ноги вниз. До пола еще около полутора метров, но девушка бесстрашно разжала пальцы. Приземлилась она не очень удачно, чувствительно ударившись коленкой.

      И не обращая внимания на боль, она бросилась к лежащему Феликсу. Освободив рот от кляпа, девушка опустилась на колени перед ним и начала целовать глаза, виски, губы.

      - Ты живой! Живой!

      - Ну, если вы, Алена Викторовна, меня не сможете избавить от пут, то это состояние более чем временно. Если есть, чем освободить, то я буду очень признателен, в противном случае мы немедленно должны покинуть это здание. – За шутливо-строгим тоном читалась такая тревога за нее, что девушка расплакалась.

      - У меня есть нож! - всхлипывая, размазывая слезы по щекам, но, тем не менее, гордо ответила она.

     Растирая его затекшие, сбитые в кровь при падении руки, покрывая их горячими поцелуями, Алена с невероятной остротой поняла, что без этого мужчины ее жизнь невозможна. Выдержанный, как индеец, невероятно проницательный и такой же нелогично упрямый, мужественный и временами такой нежный, ироничный и обидчивый. Самый невероятный. Противоречивый.

      Мужчина, который перевернул ее жизнь. Любовь к нему помогла преодолеть недуг, превратила ее из учительницы рисования в талантливую художницу. Раньше ее картины были технически безупречны, но в них не было света, души, того, что отличает искусство от ремесла. Потому что не было света любви в ее душе.

      Феликс тихонько высвободил руки, кровообращение в которых уже восстановилось, и трепетно прижал к груди свою спасительницу, целуя ее волосы.

      Если нужно было бы найти вдохновляющий образ нежности для картины или музыкального произведения, лучшую модель подобрать было бы трудно. В это мгновение, казалось, две фигуры укрыты незримым покрывалом, источающим сияние любви.

       Возвращая в реальность влюбленных, на улице тявкнул Франт.

     - Давай выбираться, мой Бонд в юбке, - поцеловав мокрые глаза Алены, скомандовал Феликс.

     На их счастье, в углу были сложены деревянные поддоны, которые при наличии определенной сноровки можно было использовать как подобие лестницы.

    – Алена, сможешь удержать эту конструкцию, чтобы она не отъехала от стены? Я стану на нее и надеюсь, что дотянусь до окна, а потом вытащу тебя.

      Приближающаяся опасность заставляла действовать, не раздумывая. И вскоре они выбрались из бетонной ловушки и отойдя на безопасное расстояние, смогли обсудить сложившуюся ситуацию.

     - «Так вот он и умрет – один на белом свете, – ни крова над бесприютной головой, ни дружеской, участливой руки, которая утерла бы предсмертный пот с его холодеющего лба, ни любящего лица, которое с жалостью склонилось бы над ним в последний час», - счастливо улыбаясь, процитировал Феликс. А я уже примерял к себе эти слова Тома Сойера

     Он никак не мог поверить, что это Алена нашла и вытащила его из прескверной передряги.

     Выслушав ее рассказ о бетономешалке, призванной силами ада похоронить Великого сыщика, Ярцев нахмурился.

    - Алена, ты должна вернуться домой, а я куда-нибудь спрячусь. Они меня сбросили под окно, поэтому если туда не засовываться, то тела видно не должно быть. Тем более они уверены, что упаковали меня как положено, еще и швырнули бесчувственного головой вниз, так что по идее я уже и так труп – стукнуться башкой о бетонный пол - нешуточное дело.

      Слушая Феликса, Алена замирала от страха.

     - А как же ты не сломал себе шею?