Неслучайная встреча

— Мне все-таки интересно, чем он тебе так не нравится? — спросила она немного погодя, хотя некоторое время назад решила ни за что об этом не спрашивать. — Тем более что, по твоим словам, вы практически незнакомы. Это что — нелюбовь с первого взгляда? По-моему, это единственный портрет, где ты так отчетливо выразил свое негативное отношение к человеку.

— Считай, что я погорячился, — усмехнулся он. — Потом, в моей коллекции портретов явно не хватало злодея.

— И ты решил сделать злодея из Сесила? — возмутилась она. — Чем же он тебе так не угодил?

— Просто показалось забавным — передать контраст между красивой внешностью и не слишком привлекательной сутью.

— Что-то мне не очень понятно. Ты что же — взял и приписал ему отрицательные качества по собственной прихоти?

— Писатель ведь вправе, встретив какого-то человека, придумать ему характер и историю, которая может совсем не совпадать с действительной.

— Писатель руководствуется фантазией, но художник.., разве он не обязан говорить о человеке правду?

— Я сам считаю, что рисунок получился неудачным, — сказал он. — Пожалуй, я его уничтожу, прямо сегодня же вечером. Выброси это из головы, Эдит.

Дальше они шли молча. Внутри у Эдит все кипело от возмущения. Какое право Мэтью имеет по собственной прихоти наделять человека теми чертами, которыми он не обладает, — отрицательными чертами? Впрочем… разве можно изобразить доброго человека злым? Это нонсенс. Обычно художник просто рисует портрет, и на нем как бы сами собой проступают свойства натуры изображаемого человека. А шарж — это преувеличение вполне безобидных недостатков. Шарж можно сделать из каждого. Но почему Мэтью именно к Сесилу так отнесся?

Когда они остановились у подъезда, она ничего не чувствовала, кроме желания побыстрее проститься. Она холодно кивнула.

— До свидания.

— Да свидания, Эдит, — откликнулся он, не делая попытки поцеловать ей хотя бы руку.

Вчерашнего поцелуя словно бы не было и в помине. Он стоял, смотрел на нее, и она ничего не могла прочитать в его взгляде. — Думаю, мы за эту неделю сделали достаточно набросков. Теперь осталось перенести все это на холст.

Я позвоню, когда портрет будет готов.

— Надеюсь, тебе не придет в голову придать мне какие-то злодейские черты, — едко сказала она.

— Нет, ты очень ловко скрыла их от меня, — ответил Мэтью, слегка усмехнувшись.

Эдит повернулась и вошла в подъезд, недовольная собой, Мэтью, а также прилетающим завтра из Монако Сесилом. Не успела она войти в квартиру, как зазвонил телефон. Эдит метнулась к нему, споткнулась в темноте о край ковра и едва удержалась на ногах.

— Алло!

— Эдит, здравствуй, моя девочка. Как дела?

Уехала наконец твоя идиотская подруга к себе в Шотландию? — Голос Сесила звучал как-то напряженно.

— Ну.., да, — пробормотала Эдит, не сразу сообразив, о чем идет речь. — Как твои дела?

Когда ты прилетаешь?

— Завтра. Утром. И сразу придется поехать в министерство. Возникли кое-какие дела, — произнес он мрачно.

— Какие дела?

— Ничего особенного, — буркнул он, и тут же в его голосе появилась вкрадчивость. — Я приду к тебе вечером, хорошо?

— Вечером? — машинально переспросила Эдит, чувствуя неприятный спазм в солнечном сплетении. Подавив сильное желание сослаться на нездоровье, она усилием воли переборола себя и произнесла как можно радушнее:

— Ну конечно. Приходи, я буду тебя ждать.

— Думаю, что приду часов в шесть. Тебя это в самом деле устроит? — спросил он пытливо. Может быть, ты планировала что-то другое?

Почему он задает ей этот вопрос? Уловил какое-то сомнение в ее голосе? Она постаралась его разуверить.

— Сесил, у меня нет никаких планов. Я очень хочу, чтобы ты пришел, и я буду тебя ждать. В шесть часов или в любое другое время. Возвращайся скорее.

— Ты забыла добавить: «мой, любимый», — сказал Сесил притворно-обиженным тоном.

— Сесил, перестать дурачиться. — Эдит почти обрадовалась, что нашелся повод слегка рассердиться. — Все. Жду тебя. До встречи.

Она положила трубку и вздохнула. А ведь у него есть причины для недовольства. Такие слова, как «любимый», «дорогой», «целую», естественные для невесты, почему-то не шли с ее языка. Хотя многие внешне сдержанные и даже холодные женщины в минуты страсти пылают как факел. Может быть, у нее все еще впереди?

Вчера, когда ее поцеловал Мэтью, она совершенно расслабилась и вела себя очень даже раскрепощенно. Нет, Мэтью не назвал бы ее холодной. Мэтью…

Эдит, словно вдруг чего-то испугавшись, торопливо прошла в ванную и встала под душ.

Бегите, прозрачные струйки, уносите из головы все ненужное, лишнее, опасное… Теперь у нее на уме должно быть только одно — как лучше встретить Сесила.