Неслучайное зачатие

К немалому моему удивлению, процокавшая в мой кабинет с царственным видом девица была похожа скорее на гламурную фифу, нежели на дитя лесов и полей. И где, спрашивается, тетя Варя могла вообще ее откопать, если с огорода своего практически не вылезала?

Скрестив руки на груди, я молча наблюдал за тем, как девица, пренебрежительно наморщив изящный носик, оглядывает мой кабинет с видом королевы, которую завели в свинарник. За этим блистательным выступлением я поначалу даже не заметил ее родителей – мужчину невысокого роста с ясно обозначившимся уже пивным пузом и женщину – точную копию девицы, только лет на двадцать старше. Отчего-то вдруг стало очень жаль главу этого семейства.

Закончив осмотр моего кабинета, девица наконец удостоила взглядом меня самого и, судя по алчно загоревшимся глазам, осталась результатом довольна. Чего я не мог сказать о себе, особенно когда она открыла рот и первым делом заявила с апломбом:

– Этот стол мы заменим, он некрасивый. И шкаф тоже, он устарел.

Я только брови приподнял от такого высказывания. Надо отдать ей должное – девица сходу сделала великолепную заявку на то, чтобы вылететь отсюда к чертовой матери.

– Ничего МЫ менять не будем, – отрезал я. – У меня здесь офис, а не выставка мебели.

Сумасшедший дом какой-то! Мало того, что Самойлова и Снежков воображали, что у меня тут дворец английской королевы и гоняли чаи по кругу, а тетушка считала, что здесь самое место для ее огурцов и прочих помидоров, так еще и эта расфуфыренная девка решила, что может мне указывать, какую мебель ставить!

Тем временем та смотрела на меня, тупо хлопая глазами и я не сдержался. Осведомился со всей любезностью:

– В чем дело? Не все слова понятны, расшифровать вам что-то?

Тетушка, с ясно написанным на лице ужасом, подскочила ко мне с неожиданной для ее габаритов и возраста прытью, и прошипела на ухо:

– Данечка! Это очень уважаемые люди!

Не знаю уж, среди кого они были таковыми, но лично у меня подобные экземпляры никакого уважения не вызывали.

– Знакомься, Даня! – продолжила тетя Варя, только уже громче. – Это мои соседи, Крякины. Присаживайтесь, дорогие, – захлопотала тетушка вокруг своих гостей.

А я подумал: е*ушки-воробушки! Теперь ясно, почему девица так хотела замуж – с такой фамилией я бы и сам туда хотел.

– Очень приятно, – пропыхтел папаша невесты. – Меня зовут Виктор Сергеевич, это моя жена – Анастасия и доченька наша, Миранда.

Я спрятал усмешку в кулак. Миранда Крякина, просто блеск! И почему только этим людям не пришла на ум столь простая и очевидная идея, как банальная перемена фамилии?

– Вот, сокровище наше замуж выдаем, – прикрякнул, полностью оправдывая свою фамилию, толстячок, и я вдруг понял – да просто грех менять то, что тебе настолько к лицу! Интересно, а доченька его тоже крякает в постели?

Представил – и тут же содрогнулся. Как это теперь развидеть, б*яха-муха?

Не дождавшись от меня никакой реакции, Крякин продолжил:

– Как говорится, ваш товар – наш купец! То есть наоборот, – поправился папаша невесты и, будто почуяв мой антибрачный настрой, забросил дополнительную удочку:

– Мы готовы взять на себя все расходы и… ну… хорошо заплатить… мужу.

– За что же? – поинтересовался я с наигранной наивностью, и Крякин охотно пояснил:

– Ну, чтоб дочку мою взял.

Я, конечно, понимал, что мозгов в приданом невесты явно не числилось, но не настолько же она безнадежна, чтобы втюхивать ее за деньги, будто скотину какую?

– А что, манифест тысяча восемьсот шестьдесят первого года отменили? – задал я следующий вопрос и Виктор, чтоб его, Сергеевич, снова непонимающе прикрякнул:

– Какой манифест?

– Об отмене крепостного права, – пояснил я любезно. – Вы же свое сокровище как бесправное имущество сватаете.

– Даня! – снова воскликнула тетушка осуждающе, но я не видел смысла в бестолковых расшаркиваниях. К чему тратить свое и чужое время зря?

– В общем, спасибо, но я не заинтересован, – сказал я папаше, растерянно моргавшему, один в один как его дочурка десятью минутами ранее.

Невеста нахмурилась – это была первая ее эмоция за весь этот разговор – и, развернувшись к выходу, заявила:

– Ты еще передумаешь.

Я в этом сильно сомневался, но что толку спорить с папочкиной принцессой? Вместо этого, давая понять, что разговор окончен, я прошел к выходу и открыл перед гостями дверь. Выйдя следом, кинул взгляд на Самойлову и удовлетворенно отметил, что она тоже на меня смотрит. Решив дать ей еще немного поревновать, я заулыбался во все тридцать два, чтобы со стороны казалось, будто знакомство с невестой прошло как нельзя лучше.

И получил неожиданный эффект.

Стоило только сватовской процессии удалиться за порог офиса, как ко мне подскочила рыдающая в голос Старикова и буквально провыла:

– Дан-ни-иии-ил Леонид-дыч! Я увольняюсь!

Да бл*дь! Развели мне тут приют истеричных девиц! Ну ладно Самойлова беременная, а с этой-то что?!