Неслучившееся

карасика поймал карасик смешное слово милый дедушка я была слишком занята своей мечтой прямо-таки одержима была последние годы и мы с тобой наверное в разных мирах теперь живём а вообще-то я сейчас в пустоте так может ты примешь меня в свой с картошечкой карасиком знакомой кукушкой в саду и старым радиоприёмником и газетами на чердачном полу а на них прошлогодние яблоки интересно что он мне скажет про мою беду будет утешать наверное нет вообще я правильно делаю что уезжаю можно было бы и подальше да нет денег совсем вот последние на билет ушли но это к лучшему не в париж же мне теперь не в лондон не на курорт разве что в деревню где плевать что скажут а они обязательно скажут за глаза ха-ха за глаз будут фантазировать всласть соседки тётки вот что столичная жизнь-то с девкой сделала а ведь и правда

Вечером, в сумерках, она шла с сумкой по улице, и на неё смотрели – из-за заборов или те, кто шёл навстречу; некоторые здоровались, и она здоровалась в ответ. В деревне всегда смотрят на нового человека, а она так давно тут не была, что почти совсем незнакомая. Её видели тут последний раз девочкой-подростком, сколько ей было – лет пятнадцать? Строила из себя очень умную, а сама обижалась на родителей за то, что отправили её сюда. Валялась целыми днями с книжкой или уходила в лес. Иногда, правда, так становилось скучно, что гуляла даже с местными мальчишками. В таком возрасте с кем только не погуляешь, лишь бы показать, какая ты интересная и красивая.

Калитка. Такая же наощупь. Так же шуршит по нескошенной примятой траве, открываясь. Лика медленно прошла по саду к крыльцу, над которым горел фонарь. На веранде бормотало радио. Вечерний запах земли, влажной и нагретой за день, смешивался с запахом гречневой каши. Дедушка был в доме. Лика сняла повязку с глаза – она решила сразу всё прояснить, было бы невыносимо, если бы дедушка принял это за шутку.

Лика молча зашла в дом и обняла деда. Они постояли так, потом дед отстранил её от себя, держа за плечи, посмотрел ей в лицо, и губы его слегка дрогнули, уголки опустились, но едва заметно, он ничего не сказал, поцеловал её в щёку и усадил за стол.

Есть было трудно, но она заставляла себя. Дедушка тоже ел медленно, спокойно, вдумчиво, и поглядывал на Лику из-под косматых бровей. В этот первый вечер они не обменялись ни фразой. Дедушка не стал расспрашивать, Лика не стала рассказывать. Какой он всё-таки у меня замечательный, думала Лика.

Она надеялась, что в этом доме, в своей детской кровати за занавеской с синими цветами наконец-то заснёт. Но ничего не вышло. Ночь прошла привычно пусто и мучительно; зато здесь, в отличие от города, ей было начало и был конец: в половине пятого полоска света легла на пол у окна, Лика встала и вышла на улицу.