Несмотря на достигнутые успехи

— Так всегда здесь были. Наш батальон эти могильники охранял. А как сократили внутренние войска, Гальшин и говорит — оставайтесь! Мол, пробью организацию особого подразделения охраны. Ну, типа, как в Газпроме. Формально-то мы Минатому подчинены, но на деле… Почитай, весь батальон остался. Техники — той даже прибавилось, он на это денег не жалеет.

— Что, так хорошо зарабатывает?

Мои собеседники ухмыляются.

— Капитан, сколько стоит один эшелон отходов захоронить?

— Да, хрен его знает… много, наверное.

Макаренко ухмыляется и называет цифру.

Минут пять я это перевариваю.

— Да ладно…

— Ей-богу, не вру!

— Охренеть…

— А то ж! — старший лейтенант поднимается. — Надо шефу звякнуть, предупредить.

— О чем?

— Так в гости же поедем! — пожимает он плечами.

— А… стоит ли?

— Не волнуйся, Петрович! Гальшин — мужик правильный, и деньги большие его не испортили. Только и названия, что олигарх! А так — наш!

Но ехать пока так никуда и не пришлось. Макаренко пригласил меня в дом и там, пока он куда-то названивал по телефону (проводному, никакая мобильная сеть здесь не ловилась), я осмотрелся.

Чистое, ухоженное помещение. Две комнаты. В первой, между амбразурами расположен стол с контрольной аппаратурой и плоским монитором охранного компьютера, за которым сейчас сидит дежурный охранник. Слева от входа — оружейная пирамида, в которой стоят три автомата. Между прочим, последняя модификация «АК», нам в свое время таких не досталось! В одной амбразуре на станке закреплен пулемет — ПКМ, из приемника свисает лента. В приоткрытую дверь во второй комнате видны кровати, освещенные солнечным светом из амбразур. Всё на месте и в должном порядке, чувствуется опытная рука старого служаки.

По случаю моего появления отдыхающая смена уже на ногах, и я быстро успеваю перезнакомиться со всем дежурным нарядом. Он не слишком большой, всего шесть человек, плюс старший — Макаренко. Ребята оказались тактичные и с расспросами не лезли, хотя такое желание на их лицах читалось совершенно отчетливо. Все, кстати говоря, бывшие «вованы», что меня теперь уже совершенно не удивляет.

Откуда-то появляется чайник, кто-то из парней открывает пару банок консервированной ветчины, режет хлеб — и вскоре мы все прихлебываем горячий чаёк. Только сейчас понимаю, насколько я голоден! Но лицом в грязь ударять некрасиво, и поэтому вытаскиваю из сумки свой последний харч — кусок сырокопченой колбасы и банку паштета. Всё это тотчас же попадает на стол и в быстром темпе уничтожается. Парни здесь крепкие, и аппетит у них соответствующий.

Заметив в сумке АПСБ, Синцов притаскивает из соседней комнаты несколько пачек патронов. На мой удивленный взгляд, он поясняет.

— Это спецпатроны. Пули утяжелённые, без стальных сердечников, экспансивные. А скорость — вполне себе приличная, как раз для АПС. Так что мало не будет.

Притащил он и патронов для VIII — эти, напротив, оказались повышенной мощности, пробивающие большинство обыкновенных бронежилетов.

Неплохо, однако, ребята экипированы!

Незаметно подходит к концу уже второй чайник и разговор как-то сам собой съезжает на последние события. Пользуясь случаем, предупреждаю ребят о своем лесном знакомце. Черт его знает, где он сейчас шастает, но ничего исключать я не могу. Моё предупреждение они выслушивают внимательно, после чего старший лейтенант кивает дежурному. Тот хоть и частично участвует в общем чаепитие, однако глаз от монитора не отрывает, краем уха прислушиваясь к нашей беседе.

— Ляшков, — говорит ему Макаренко, — в темпе вальса — оповещение на все посты и в караульное помещение. Пусть там совлом не торгуют, в оба глядят! Нам такие гости не вперлись вовсе!

— Слушаю, товарищ старший лейтенант! — кивает дежурный. — Сейчас и отправлю. А какие-то приметы у этого деятеля есть?

Вспоминаю всё, что видел и пересказываю это Ляшкову. По мере моего рассказа, тот изображает на экране человеческую фигуру.

— Похож, товарищ капитан?

— Пониже чуток… и виски у него почти совсем седые. Рюкзачок ещё есть, небольшой такой…

— Угу! — кивает тот и подправляет изображение.

Я эту программу — ФРС (или фоторобот серый) раньше уже видел, но здесь у дежурного какая-то сильно усовершенствованная версия. Так что злодей вышел очень даже узнаваемый. Получив моё одобрение, Ляшков формирует оповещение и отправляет его по внутренней сети.

Интересный, между прочим, факт — все бойцы называют друг друга по званию! Спрашиваю об этом у старшего лейтенанта.

— А как ещё говорить? — пожимает он могучими плечами. — Служба, она бардака не терпит! Мало ли какую ещё хрень там, наверху, изобретут? Что ж нам, по пять раз в году переназываться? Войска наши не нынешним верховным креслопросиживателем придуманы, не на нём они и закончатся.

— Не наезжал никто по этому поводу?

— Пробовали… — отмахивается Макаренко. — Даже представление Гальшину написали. Мол, на каком таком основании сотрудники службы охраны присвоили себе воинские звания?

— И что?