Несмотря на время

Я всё больше убеждаюсь в том, что Джилл, что-то скрывает. За всеми этими улыбками иногда проскальзывает что-то недосягаемое. Нечто, чего я не могу понять. Мы провели вместе одну прекрасную ночь. Но чего стоит одна ночь после семи лет? Может, я просто себя накручиваю, создавая проблемы из ничего? Нет, это полнейший бред. Я чувствую, что семь лет назад произошло что-то серьёзное. Тогда я повёл себя, как обиженный ребёнок. Нужно было во всём разобраться, но я был занят своим уязвлённым эго. Как же глупо…

Но что я делаю сейчас? После стольких лет я снова иду у неё на поводу. Нужно было закрыть её тут, пока она не расскажет всю правду. Но нет же, я снова дал ей отсрочку. Джилл нужно время, но для чего, зачем? Хотя кого я тут обманываю, мне тоже нужно время. Неделя рядом с ней после семи лет покажется раем. Если любишь, нужно идти на уступки, даже если всё твоё естество против. А я люблю её и готов пойти ради Джилл на всё. Как бы глупо это не звучало, но я больше не оставлю её. Только не сейчас, когда я снова её нашёл. Не знаю, что она скрывает, но мне нужно это узнать. И если мне нужно подождать неделю, я справлюсь. Я семь лет находился в неведении, семь дней не такой большой срок.

— Не слабо вы сегодня тут покуролесили, — со смешком произносит Джек, когда я спускаюсь в кухню. — Больше никогда не буду сидеть на этом стуле.

— Заткнись, — бормочу я, направляясь к холодильнику. Настроение за какие-то минуты опустилось ниже плинтуса. Я вроде бы и рад, но одновременно с этим меня охватывает неконтролируемый гнев. Хватаю из холодильника бутылку воды и тут же опустошаю её наполовину.

— Ого, разлад в раю? — спрашивает Джек.

— Что-то вроде того, но ты же не думаешь, что сейчас мы сядем с тобой в кружок, начнём заплетать друг другу косички и будем болтать о разбитых сердцах? — отвечаю я, на что получаю в ответ недовольную гримасу от друга.

— Да брось ты, не одна особа женского пола, особенно Джилл, не должна вносить разлад между нами, — он встаёт, подходит ко мне и хлопает меня по плечу. — Соберись и будь мужиком, наконец.

— Знаю я, что в твоём понимании значит «быть мужиком». Ты ведь знаешь, что я не заинтересован в новых знакомствах.

— Я и не говорил об этом, хотя твой ход мыслей мне нравится больше, — он ухмыляется, — но я говорил не о том. Как насчёт похода? Раньше ты любил это занятие, подышишь воздухом, отдохнёшь от всего окружающего дерьма, проветришь мозги.

Поход? Думаю, это отличная идея. Никакой техники, сотовых телефонов и посторонних мыслей. Лишь природа, свежий воздух и единственная цель: выживание. Никаких драм и сердечных проблем на целый день.

— Звучит, как план, — согласно киваю я.

— Тогда собираемся и вперёд навстречу к природе, — Джек хлопает меня по плечу и уходит, насвистывая какую-то мелодию.

Вот кто никогда не парится по поводу отношений, так это Джек, потому что у него их никогда и не было. Когда твоё сердце пустое, жить гораздо легче. Но стоит впустить туда любовь и создаётся ощущение, что внутри тебя находится тяжёлая гиря. Конечно, сейчас я полон разочарований и могу преувеличивать. Но я точно могу сказать, что любовь состоит не только из одних поцелуев и объятий. Она требует полной самоотдачи и работы. Эти чувства могут высосать из вас все силы, но вы всё равно будете чувствовать себя на седьмом небе от счастья. Любовь — наркотик, а госпожа Судьба — дилер, который постоянно предоставляет нам новую дозу, не давая слезть с иглы. Так мы и живём, стремясь найти любовь и борясь с тем, чтобы убежать от неё, как можно дальше. Что сказать, мы — люди — любим, когда нам делают больно, и иногда самую сильную боль мы причиняем сами себе.

Семь лет назад

— Кэм, я больше не приеду, — слышу я её тихий голос.

— Что? У вас что-то случилось? — спрашиваю я, прижимая телефон плечом, пока завязываю шнурки на кроссовках.

— Всё как всегда, папа не выходит из кабинета, а Лиз пропадает с друзьями. Я каждый вечер провожу в поисках её. Но сейчас речь идёт не об этом. Я знаю, что обещала приехать через месяц для зачисления в университет, но этого не будет. Я не буду учиться в Хопкинсе, — до меня доносится какой-то шум и треск. Голос Джилл тихий и спокойный. Кажется, что она читает заготовленную речь. Меня охватывает какое-то неприятное чувство, а в голове, как надоедливая муха, кружит мысль, от которой щемит сердце.

— Но что ты будешь делать? Ты всегда хотела стать врачом? Они справятся без тебя, не ставь крест на своём будущем, — говорю я, но это больше похоже на крик.

— Они не справятся, Кэм, — вздыхая, произносит она, — я не могу их оставить.