Несмотря ни на что

Молчание затягивалось. Мэтт откинулся на спинку кресла, уперев задумчивый взгляд в приятеля. Настораживала отстраненность друга, а причин он не находил. Шон поднялся с кресла и бездумно вышагивал по кабинету. Несколько шагов туда, несколько обратно. Мэтт с удивлением подметил, как Грин пару раз застывал на месте, хмурил брови, чуть встряхивал головой. А через секунду он вновь принимался мерить шагами помещение. Определенно, Шона что-то беспокоило, Мэтт это чувствовал. В последнее время его приятель вел себе странно. Все чаще в разговорах проскальзывали недовольство, неудовлетворенность, злость. Мэтт поморщился.

— Шон, с тобой все в порядке? — Соул вздохнул: предстоял непростой разговор.

Грин встрепенулся, сфокусировав взгляд на лице Мэтта. Было видно, что полковник подбирает подходящие слова.

— Помнишь майора Брейда? — полковник мог поклясться, что у Шона скрипнули зубы. Грин поймал недоуменный взгляд приятеля.

— Конечно, с твоей легкой руки его перевели в другую часть.

— А помнишь, за что его перевели?

Теперь брови Соула сошлись на переносице. Конечно, он помнил.

— Насильственные действия сексуального характера в отношении курсантов. Я же сам рапорт писал. А почему ты о нем вспомнил?

— Мне кажется, еще чуть-чуть, и я буду не лучше, чем тот майор. Ты же понимаешь, о ком я. Этот Райт, словно наваждение, постоянно преследует меня. Я ничего не могу сделать собой. Каждый раз, срываясь на нем, я надеюсь, что он расскажет отцу, и меня выпрут из этой части. Я стал больной им.

Шон закрыл лицо руками, склоняя голову к столу. Тихий стон прозвучал в тишине кабинета.

— Я догадался еще тогда, в борделе, но не хотел тебе говорить, — осторожно начал Мэтт. — Но я понятия не имею, что тебе посоветовать.

— Вот и я тоже. Боюсь, что нам обоим будет тесно в этой части, — в интонациях слышалась нотка обреченности.

— Шон, если тебе это поможет. Я Райту позволил по вечерам заниматься в тренировочном зале. Ты сможешь незаметно наблюдать за ним.

— Спасибо.

— За что? — Мэтт пораженно уставился на Шона.

— За то, что понял, — и Грин облегченно выдохнул.

Приоткрыв как можно бесшумнее дверь, Шон вошел внутрь, а через пару шагов замер, стараясь себя не выдать. В тренировочном зале мелькал мужской силуэт. Он незаметно отступил назад к двери: то, что происходило на татами, завораживало. Райт так красиво двигался, ведя бой с тенью, что Шон не смог оторвать взгляд. Он столько лет провел, обучая курсантов технике боя. Но такой плавности и грациозности движений еще не встречал. Ни одного лишнего жеста. Сильные удары. И неудивительно, ведь это сын генерала. Грин ловил каждое движение Рика. Поражало, что Райт не демонстрировал свое мастерство на учениях. Зачем скрывал?

Райт был одет в обтягивающую белую майку. На бедрах держались широкие спортивные брюки, стопы были босы. На груди и спине при движении перекатывались сильные мышцы. Длинные, стройные ноги, хоть и скрытые бесформенными штанами, привлекали взгляд.

После нескольких минут Рик спешно стянул майку и отбросил ее на пол. У полковника перехватило дыхание. На мгновение он перестал дышать, любуясь совершенным телом. Пропорции были идеальными. Райт не был уж слишком мускулистым, его тело словно застыло на нужной грани между красотой и силой. Курсант находился в постоянном движении, и в полумраке зала невозможно было разглядеть его лицо. Зато свет нескольких прожекторов позволял рассмотреть капельки пота на идеальной коже. Шон втянул в себя воздух. По всему телу пробежала волна жара. Грин уже сам не знал, что ему нравится больше: сам курсант или его техника ведения боя. Движения то замедлялись, то убыстрялись снова, это было необыкновенно.

Занимаясь, Райт не знал, что на протяжении последних нескольких дней у него появился постоянный зритель. Полковник стоял на пороге тренировочного зала с самого начала и почти до самого конца.

Каждый раз, облокотившись плечом на приоткрытую створку дверей, Грин с интересом смотрел на развивающееся на его глазах действо. Полковник с жадностью рассматривал курсанта и не знал, чего он хочет больше: сжать его в тесных объятиях или сразиться.

Но неожиданно послышался вдалеке шум, заставляя Райта насторожиться. В это же мгновение полковник поспешил сделать шаг назад и скрыться за дверью. Каждый вечер он летел в это место, чтобы, как сумасшедший мальчишка, иметь возможность тайно подглядывать за своим курсантом. Своим. Интересно, с каких именно пор он стал считать его своим? В последнее время его отношение к Райту стало более спокойным. А эти ночные тренировки вызывали гордость и уважение. Он каждый раз себя одергивал от желания зайти в зал, чтобы присоединиться. Но только здравый смысл его останавливал.

Не отводя серых глаз от курсанта, полковник именно сейчас остро почувствовал, как ему не хватает партнера в жизни. Как сильно он погряз в своем одиночестве.

Шон незаметно покинул свой наблюдательный пункт, с предвкушением ожидая наступления следующего вечера, когда он сможет прийти, надеясь застать своего Райта.

Примечание к части