Несносная рыжая дочь командора Тайнотта, С.И.К.

Хислдайн перекинул через плечо лямку аппарата и потащился вслед за Сэркейном, двигаясь на полусогнутых ногах из-за немалого веса своего груза. Он хорошо понимал, как выглядит - сосредоточенность на себе и склонность к постоянному самоанализу были неотъемлемым и сильно выраженным свойством психологии урбанитов. Разум захлестывало ощущение унижения и ярость: он, Бодред Хислдайн, Большой Бо Крышеватель, горбится подобно обычному работяге! Его так и подмывало остановиться и выкрикнуть Сэркейну в лицо что-то вроде: "Эй, притормози, старый гутрик! Неужели ты думаешь, что я - верблюд? Бери свою чертову машину и тащи ее сам! Можешь заодно ввернуть головку номер пять в свое огромное ухо!" Но он только бормотал себе под нос и пытался поспевать за Сэркейном сквозь лязг и холодные сквозняки цехов, преодолевая склады, где приходилось лавировать между двигательными установками и забираясь по подвесным лесам на кластер из трех платформ, расположенных высоко в южном конце верфи. На одной из платформ находилась укрытое стеклянным куполом строение. В нем Бодред узнал Орлиное гнездо, почетную резиденцию, которые предоставлялись командорам Ордена Земной Империи и ряду других не менее уважаемых чиновников.

Сэркейн повернулся к подчиненному и указал на обратную сторону одного из периферийных фланцев платформы:

- Отполируйте этот участок до блеска: удалите весь налет и ржавчину и обработайте металл так, чтобы к моменту напыления кристаллизатора поверхность была идеально загрунтована. Они могут прибыть в любой момент. Работа исключительно срочная.

- Кто - они?

- Гости из Рэмпольда: командор и его семья. А теперь за дело! Время не ждет.

Сэркейн удалился. Бодред окинул здание оценивающим взглядом. Из Рэмпольда? Кажется, он что-то слышал об этом месте: далекий полудикий мир, в котором колонисты все еще находятся в постоянном и жестоком противостоянии с силами природы и враждебной местной фауной. Почему бы им не оставаться на своей планете и дальше? Нет, они почему-то всегда с чванливым видом возвращаются на Землю, выставляя напоказ свои титулы и привилегии, и вот теперь он, Бодред Хислдайн, полирует для них металл.

Бодред запрыгнул на платформу и заглянул в ближайшее окно резиденции. Глазам его открылась приятная, но отнюдь не роскошная комната с белыми стенами, багряно-голубым ковром и открытым камином. В центре комнаты один на другом были сложены несколько ящиков. Бодреду удалось разглядеть надписи, сделанные крупными буквами на боках контейнеров: "Командор М.Р. Тайнотт, СИК[4]".

Голос Сэркейна, казалось, ударил его в спину.

- Эй, Хислдайн! Ну-ка живо спускайся оттуда! Что ты еще задумал?

- Просто любопытствую. Не кипятитесь. - Бодред спрыгнул вниз. - Там особо и не на что смотреть. Нет даже телевизора, не говоря уже о ТТВВ. Тем не менее, я не отказался бы пожить в таком.

- Не вижу препятствий. - В голосе прораба слышался едкий сарказм. - Хорошенько погни спину двадцать или тридцать лет, и получишь такой же.

- Бодред Хислдайн и карьера несовместимы.

- В этом наши мнения совпадают. А теперь отполируй до блеска этот гребень, да так, чтоб мне не к чему было придраться.

Пока Бодред работал своим инструментом, Сэркейн бродил вокруг, инспектировал проведенные ранее работы по усилению платформы, поддерживающей Орлиное гнездо, проверял, не виднеется ли внизу бригада кристаллизации и старался не спускать с Хислдайна глаз.

Работа была утомительной. Бодред был вынужден стоять скрючившись и держа инструмент над головой. Его рвение, которое и до этого не отличалось особенной силой, начало опадать, как флаг в полный штиль. Как только Сэркейн исчезал из виду, Бодред разгибал спину и отдыхал. Командор Тайнотт со своей семьей спокойно может подождать часок-другой. А то и день-другой, если бы на то была его, Бодреда, воля. По его мнению, космониты были слишком надменными и самодовольными. Они вели себя так, словно сам факт проживания на других планетах автоматически ставит их выше тех, кто предпочитает оставаться в городах.