Несносная заложница

Что ты со мной сделаешь? — коброй шиплю, прожигая его глазами, когда спустя минуту не слышу ответа.

Он не хочет отвечать. Видно по его недовольной роже, но все-таки отвечает:

— Я заключу выгодную сделку с тем, кто хочет тебя больше твоего отца.

Ком подбирается к горлу. Мы оба прекрасно знаем кого он имеет ввиду. Представления не имею, что рассказал ему его дружок, но этого достаточно, чтобы он сделал какие-то для себя выводы.

— Н-но ты… — растерянно заикаюсь, — ты говорил, что отдашь меня только отцу.

— Да, — соглашается, кивая головой. Мы смотрим друг друга в глаза, и я не верю его словам. Почему? Не знаю. Просто не верю. — Но я не буду нянчиться с тобой до скончания веков, — обрывает все мои надежды и поворачивается спиной.

Демьян достает из рюкзака чистые вещи, не стесняясь, надевает боксеры, после чего скидывает полотенце. Будь я не так подавлена, то высказала свое «фи», но я нахожусь в таком ужасе, что даже не слышу его обращение ко мне, пока он не кладет свою руку мне на плечо.

— Душ свободен, если тебе нужно.

— Угу, — невнятно бормочу, вставая и направляясь в ванную комнату.

Это крах всему. Мой конец. Отец позволит сделать все Борису Михайловичу, чтоб его схватил паралич. Он выждет время, и когда у Демьяна не останется выбора, тот отдаст меня старому извращенцу. Мне нужно срочно выбраться из этой западни! Срочно!

Но пока я на крючке. Уверена, что Демьян даже сейчас прислушивается к каждому моему шагу. Мне нужен четкий план действий и холодная голова на плечах. Я скорее отрежу себе руку, чем признаюсь ему в том, что считаю его умным, но это так. Его не так легко обвести вокруг пальца. И для того чтобы это сделать мне не нужно вызывать никаких подозрений.

Пока размышляю о том, как бы перестать вызывать подозрения, учитывая, что веры мне — нет, купаюсь. Такое чувство, что на мне вековая грязь, и, конечно же, этот душ ни идет ни в какое сравнение с моим джакузи, но он в сотни раз лучше тазика. Слова человека, который просуществовал несколько дней вне цивилизации. А еще я никогда в жизни не была так рада белому «другу», даже когда меня выворачивало после попойки с Ульяной.

Халата здесь нет. Впрочем, как и именной косметики и всего того к чему я привыкла. Лишь кусочек мыла, которое, слава всем святым, закрыто и пару пакетиков однодневных шампуней. Просто надеюсь, что мои волосы не выпадут после него.

Выхожу, плотно завернувшись в полотенце, для достоверности придерживая его рукой. Как трусливый заяц крадусь в комнату на носочках, где горит лишь настольная лампа.

— Вон вещи, — произносит Демьян, нарочно отворачиваясь от меня, хоть его и глаза косят, опаляя своим взглядом.

Хватаю их и бросаюсь рысью обратно в ванную, хлопая дверью.

Прочь! Прочь! Какого черта мне так жарко?!

Обмахиваю свое лицо руками, что покрылось предательским румянцем, но толку никакого. Открыв воду, ополаскиваю его несколько раз, и только после этого шум в голове и жар, начинают стихать. Так не должно быть. Нет. Это против всяких правил. Это не по плану. Почему я не испугалась его? Мне следовало огрызнуться или бросить в него той гребаной лампой в голову, но вместо этого я загорелась и позорно сбежала.

Из ванной выхожу не раньше, чем через пять минут. Вновь захожу в комнату. До меня, как до жирафа, только сейчас доходит, что у нас одна кровать. На двоих. Поэтому останавливаюсь в замешательстве около нее.

Как вообще можно было ляпнуть такую чушь, что мы пара? Я скорее под поезд лягу, чем у меня случится что-то с этим варваром.

— Ты собираешься спать со мной? — напряженно спрашиваю. Демьян все так же отстраненно пялиться в телефон.

— Да, — спокойно произносит. — Тебе что-то смущает? — едва заметная хитрая ухмылка пробегает по его губам.

— Я не хочу с тобой спать.

— Как жаль, что мне плевать, — хмыкает, кладя телефон на прикроватную тумбочку, но затем, сузив свои щелки, качает головой и перекладывает себе под подушку.

Все в порядке. К счастью, это была ложная тревога. Этот засранец по-прежнему меня бесит. Минутное помутнение рассудка прошло. Пожалуй, сейчас я даже благодарна ему за то, что он такой придурок. Кто знает, что было бы будь он милым парнем?

Ничего бы не было, Сонька! Ничего. Точка.

Когда я не двигаюсь с места из его груди вырывается тяжелый вздох и, проведя рукой по своим еще влажным волосам, Демьян рявкает:

— В чем проблема? Мы уже спали вместе.

— Это было безвыходное положение.

— У тебя оно в любом случае безвыходное, поэтому прекрати свой бунт и ложись, наконец.

Демьян взбивает подушку и укладывается удобнее.

— Знаешь, Павлова, у тебя красивые ноги. Может быть, я тебя даже оставлю себе, — со смешком заявляет.

Этих слов достаточно, чтобы я моментально откинула одеяло и забралась в кровать, укутываясь с головы до пят. Демьян все это время не отрывает от меня своих глаз, рассматривая как неведому зверушку. После отворачивается, берет чашку с подноса, что стоит на тумбочке и передает мне.

— Чай.