Несомненная реальность

После того, как он быстро повторил то, что уже рассказывал Вагранову, гости набросились на него с вопросами. Уже через пять минут у него сформировалось стойкой дежавю – казалось, что он вновь оказался в родном университете на экзамене у строгой комиссии. Хорошо хоть двоек тут не ставят, – невесело подумалось ему. Впрочем, вытащили из него на удивление много. Олег и не подозревал, что зазубренные в далеком десятом классе сведения о добыче и перегонке нефти, о пластических массах и тому подобной малозначащей ерунде до сих пор сидят где-то глубоко в памяти.

– Да как же можно проводить синтез в смеси этилена и кислорода, да еще под давлением в сотни атмосфер, да еще и при нагреве! – горячился Грузиков. – Ну сами подумайте, господа, ведь взорвется же так, что и места мокрого не останется! И вообще – как вы намереваетесь получить эти сотни атмосфер, скажите на милость? Где в Москве, да и вообще в мире, вы найдете такие аппараты?

– Чтобы взорвалось, нужно открытое пламя, – возразил ему Вагранов. – А емкости все равно нужно делать герметичными. И с давлением можно что-нибудь придумать.

Вон, фон Пехманн же получил свой полиметилен безо всякого давления, только нагреванием.

– Ну хорошо, а где мы возьмем триоксид хрома в качестве катализатора? – встрял Бисеров. – Господа, вы хотя бы представляете себе цепочку, необходимую для получения просто чистого хрома из хромистого железняка? Это процесс, включающий шесть стадий, включая сплавление его с кальцинированной содой и восстановление алюминием – а алюминий стоит на вес золота!

– Неправда ваша! – возразил уже Бархатов. – Можно просто нагреть хромистый железняк с коксом и получить смесь железа и чистого хрома. Наверняка их можно как-то разделить безо всякого алюминия. Мне-то тут другое непонятно: каким образом можно получить триоксид хрома? Ведь для этого требуется валентность шесть, а у хрома она, как известно, три!

– Это как раз не проблема, – веско вставил Вагранов. – Известны случаи, когда разные элементы в разных ситуациях проявляют разную валентность. Тот же азот в оксидах…

После этого разговор ушел уже в такие дебри, что Олег окончательно перестал что-либо понимать. Временами кто-то из спорщиков порывался что-нибудь у него спросить, но, наткнувшись на оловянный взгляд и беспомощное пожимание плечами, только махал рукой и вновь принимался спорить с товарищами, изредка прихлебывая чай из граненого хозяйского стакана.

Примерно час спустя, когда Олег уже начал откровенно зевать, а кипа бумажных листов, исчерканных и смятых, грозила разлететься по всему двору от малейшего дуновения ветра, спорщики, наконец, иссякли.

– Да уж, господин Кислицын, – отдуваясь, заявил Бисеров. – Ну и подбросили же вы нам идейку. Очень интересную идейку, надо сказать. Теперь, по крайней мере, понятно, что за вещество обнаружили фон Пехманн со товарищи. Однако, должен заметить, все это лишь игра ума. Для проведения опытов необходимо оборудование и материалы, которых у нас нет. Или деньги на их приобретение, которых, увы, тоже нет.

– Это будем решать, – рассеянно пробормотал Олег. Последние полчаса он как раз прикидывал, к кому из заводчиков можно обратиться на предмет экспериментальной площадки. Выходило, что его скудных знаний, собираемых по крупицам из газет и обмолвок соседей по Охранному отделению, явно не хватало. Опять придется обратиться за советом к Гакенталю или же к Зубатову. Ох, лопнет у кого-нибудь из них терпение… – Предоставьте список необходимого оборудования, а также примерную смету. Подумаем, что можно сделать.

– Ого, – уважительно присвистнул Бархатов. – Вот это деловитость! Все бы чиновники так себя вели, глядишь, и не пришлось бы… – Он осекся. Вагранов метнул на бывшего студента странный взгляд, но промолчал.

– И все же, Олег Захарович, – с жестким прищуром спросил Грузиков, – откуда у вас такие знания? Оборванные, беспорядочные, бессистемные, но весьма богатые, особенно с учетом того, что вы в данной области явный дилетант? Я не хочу вас оскорбить, мы все, здесь собравшиеся, более-менее любители, но ведь вы в иных областях знаете меньше, чем гимназист-пятиклассник! Евгений Ильич делал загадочное лицо, уверяя, что все само собой разъяснится, но ведь не разъясняется никак. Не хочу показаться навязчивым, но, возможно, люди, от которых вы все это узнали, могли бы рассказать куда больше, чем вы.

– Могли бы, – согласился Олег. Ага, значит, Вагранов про марсианскую версию им ничего не рассказал. Молодец, мужик, имеет понятие о том, как лишнего не болтать. – Более чем вероятно, что могли бы. Беда в том, что связаться с ними сейчас никак не удастся. Господа, я вас очень прошу – не надо задавать вопросов на этот счет. История долгая, вполне себе невероятная, так что для нее сейчас не время и не место. Как-нибудь потом, когда мы с вами познакомимся и сработаемся получше, я ее расскажу. Сейчас же… не стоит.

– Воля ваша, – кивнул преподаватель промышленного училища. – Воля ваша. Ну, так что же? Каковы дальнейшие наши планы?