Несомненная реальность

– Смотрите сами, что вы натворили! – продолжал отчитывать его Зубатов. – Воспользовавшись совершенно секретной служебной информацией, к которой я допустил вас по собственному, увы, недомыслию, вы явились к одному из поднадзорных субъектов, явно дав ему понять, что он раскрыт и находится под подозрением. Одновременно вы спугнули еще двоих опаснейших преступников, которых департамент Медникова ведет уже полтора месяца. Местонахождение всех троих установить сейчас не представляется возможным, а ведь они – террористы, которые в любой момент могут заняться любимым делом: бросать бомбы. Имейте в виду, Олег Захарович, эти преступления, если они состоятся, окажутся на вашей совести!

Кроме того, вы явно подтвердили свою принадлежность к Охранному отделению этим преступникам, навсегда лишив нас возможности исподволь наблюдать хотя бы за Бархатовым в ситуациях, которые не внушают ему никакого подозрения. Бесценные сведения о террористической ячейке, к которой принадлежит Бархатов, через вас уже не получить ни при каких обстоятельствах. Я уж не говорю про то, что ваша жизнь теперь находится в большой опасности. Террористы могут захотеть убить вас просто на всякий случай. Имейте в виду, крови они не боятся, предателей или тех, кого считают таковыми, казнят беспощадно!

Зубатов грохнул кулаком по столу. Время для оргвыводов, обреченно подумал Олег – и не ошибся.

– Я вынужден отменить ваш допуск к личным делам подозреваемых, – заявил Зубатов.

– Господин штабс-капитан, я чрезвычайно недоволен и вами тоже. Господин Захаров человек новый в наших краях, ошибки совершает по глупости или просто недомыслию.

Но вы-то, опытный офицер, как вы могли так опозориться? В ваши обязанности в числе прочего входила доставка господина Кислицына из Отделения до дома и обратно. Вы же вчера пренебрегли своими обязанностями, тем самым позволив ему без присмотра пуститься в сомнительные авантюры. Я отстраняю вас от задания.

Явитесь к Медникову и доложите, что на вас наложено взыскание. В дальнейшем вы снова поступаете в его распоряжение. Вы свободны.

Чумашкин обреченно кивнул, бросил к голове ладонь, забыв, что в штатском, бросил на Олега виноватый взгляд, развернулся и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Зубатов снова обратил взгляд на Олега.

– Между прочим, в этом взыскании тоже виноваты лично вы, – устало сказал он. – Олег Захарович, вы же взрослый человек. Именно на это я надеялся, давая вам разрешение работать с архивом. И что? Вон, вся физиономия исцарапана после вчерашнего приключения.

– После приключения с моей физиономией было все в порядке. А царапины – это я с утра брился, – угрюмо ответил Олег. – Никак не могу привыкнуть к вашим бритвам.

Орудие убийства, а не гигиенический прибор…

– Вы мне зубы не заговаривайте! – рыкнул Зубатов. – Бритва ему не нравится, тоже мне! К террористам в зубы соваться не опасно, а бритвы боится! Господи боже мой, в вашем мире все такие ненормальные? Или только Народные Председатели?

Олег вздохнул.

– Не возражаете, если я присяду? – спросил он и сел, не дожидаясь ответа. – Ну что вы в самом деле, Сергей Васильевич. Я ведь уже извинился. Случайно все вышло…

– Олух, – безнадежно махнул рукой Зубатов. – Олух царя небесного! Скажите, Олег Захарович, на кой ляд вы мне сдались? Зачем я трачу на вас время и нервы? Не говоря уж про казенное жалование? Да черт с ним, с жалованием, бездельников на синекурах в нашем отечестве и без вас хватает, одним больше, одним меньше, неважно. Но я серьезно задумываюсь о целесообразности вашего пребывания в штате Охранного отделения. Вы очень напоминаете мне слепого щенка – тычетесь мордочкой куда ни попадя – в костер, в капкан, под копыта, не имея ни малейшего представления о реальных опасностях. Пока вам везло – крупно везло! – но далеко не факт, что продолжит везти и в будущем. Фигурально выражаясь, в один прекрасный день вы выползете на проезжую дорогу, и вас переедет первой же телегой. Вчера вот почти переехало. Как вы вообще умудрились вырваться?

– Помните, я вкратце рассказывал, как стал Народным Председателем? И как пулю словил на митинге? – кажется, гроза завершилась, и этим нужно было пользоваться.

– Когда я, наконец, стал Нарпредом и отошел от ранения, Пашка настоял, чтобы я прошел подготовку по базовым курсам самообороны и рукопашного боя. Несколько месяцев трижды в неделю меня валяли по матам и учили грязным приемчикам драки.

Вот, помогло, как видите. Сергей Васильевич, а как вы вообще узнали о том, что со мной произошло вчера вечером? Я же даже не успел вам доложить.

– Дом, в который вы влезли, находится… находился, – с горечью поправился Зубатов, – под непрерывным наблюдением. В нем не раз собирались члены Боевой организации. Мы были уже почти готовы накрыть всю ячейку целиком, и вот на тебе – появляетесь вы и пускаете трехмесячную операцию коту под хвост! Приказы об арестах тех, кого мы выявили, уже отданы, но, боюсь, взять удастся мало кого.