Несостоявшаяся битва

Таким образом, тревожные события в Европе, вынудившие Чемберлена и его правительство вопреки традициям английской внешней политики прибегнуть к столь драматическому шагу, как заявление о гарантиях независимости Польши, не нашли своего отражения в переговорах военных представителей. Как мы видели, основной причиной поспешности с декларацией был страх, что нападение на Польшу может произойти в любое время. Однако, связав таким образом Британскую империю обещанием прийти на помощь полякам, ни Чемберлен, ни начальники штабов в Лондоне и Париже, кажется, и не задумывались над тем, каким образом на практике осуществить эти гарантии, окажись это необходимым. Судя по всему, мы должны, однако, сделать вывод, что это было не следствием мошенничества или продуманной двойной игры со стороны Чемберлена, а явилось результатом его убеждения, что достаточно будет заявления об английских гарантиях, чтобы удержать Гитлера от осуществления запланированного им нападения.

Однако такие мотивы не могут служить оправданием для англо-французского комитета начальников штабов.[32] Комитет должен был разработать военные меры по осуществлению этих гарантий, если, конечно, руководители делегаций в комитете не получили строгих указаний от своих правительств не рассматривать никаких таких мер, которые могли бы принести облегчение полякам в случае нападения на них немцев. А такое правительственное указание нигде не зафиксировано. Создается впечатление, что в нем не было и нужды: делегации английского и французского штабов перечеркнули гарантии Польше, как только о них было заявлено. Ни на какой стадии своего планирования начальники штабов не допустили влияния этих гарантий на установившиеся взгляды относительно того, что англичане и французы противопоставят, как казалось, превосходящей мощи германского рейха итальянского дуче.

«Мы встретились бы с противниками, которые окажутся более подготовленными к войне в национальном масштабе, чем мы», — писали они своим правительствам в докладе, составленном в итоге первого совместного обсуждения.

Немцы и итальянцы имели бы превосходство в воздухе и в наземных силах, но уступали бы на море и в общей экономической мощи. Из этого представители двух штабов сделали вывод, что «в таких условиях мы должны быть готовы встретить крупное наступление против Франции или Англии или против той и другой страны одновременно». И чтобы сорвать такой план немцев, они рекомендовали Англии и Франции сосредоточить главные усилия для нанесения поражения Германии в ходе отражения удара. Было сделано только одно исключение в этой оборонительной концепции: «Мы должны быть готовы использовать любую возможность добиться успеха против Италии без чрезмерных издержек, что могло бы умерить ее воинственность».

Однако сам ход дискуссии между представителями штабов двух стран был, пожалуй, еще более показательным для взглядов того времени, чем подготовленные ими обобщающие выводы. Английская делегация информировала французов, что обязательство, взятое год назад, остается без изменений: первоначальный вклад Англии в континентальные силы может составить не более двух регулярных дивизий. Кроме того, учитывая складывающуюся серьезную обстановку, Англия будет готова к отправке на континент еще двух дивизий только через одиннадцать месяцев. С другой стороны, те две бронетанковые дивизии, которые на начальных стадиях переговоров с французским правительством в 1938 году они обещали отправить «как можно скорее», будут готовы не ранее чем еще через 18 месяцев, то есть не ранее сентября 1940 года.

Французы, разумеется, были «обеспокоены» столь малообещающими перспективами; поляков же оставили в счастливом неведении.

Первой целью Франции в войне с Германией будет оборона французской территории, объясняла делегация французского генерального штаба. «Когда это будет обеспечено, Франция намерена оставаться в обороне, продолжая экономическую блокаду Германии, пока не будут созданы достаточные силы для наступления».

Англо-французские штабные переговоры исходили из этих двух отправных положений. У них не было затруднении в достижении соглашения по вопросам общей стратегии, которой собирались придерживаться союзники, и в оценке возможных немецких акций; все это нашло отражение в общих выводах, представленных двум правительствам.