Несостоявшийся стриптиз

 Унгерманы сообщили ему, что из квартиры, кажется, не пропало ничего, кроме броши — золото с жемчугом, но не исключено, что Карин просто подарила ее сестре, которая живет во Флориде, и забыла об этом. Вор, похоже, провел в квартире лишь несколько минут: был выдвинут только верхний ящик комода. К счастью, миссис Унгерман, уезжая из дома, обычно прятала свои драгоценности в галошу, которую прятала в платяном шкафу. Если вы дожили до шестидесяти восьми лет и за последние семнадцать лет вас обкрадывали четырежды, вы знаете, как бороться с негодяями. Но чтобы тебе подсунули в спальню котенка, который описал парчовое кресло! — это уж чересчур!

 — Как выглядел этот человек? — спросил миссис Унгерман Берт Клинг.

 — Он был высокий…

 — Какого примерно роста?

 — Повыше вас.

 — Примерно шесть футов, два дюйма, — подсказал мистер Унгерман.

 — Как был одет?

 — В темном. По-моему, в черном.

 — А по-моему в синем, — сказал мистер Унгерман.

 — По крайней мере, все было темное — брюки, рубашка, куртка, — отозвалась его супруга.

 — Какой свитер?

 — Водолазка.

 — Негр или белый?

 — Белый. Мы видели часть лица.

 — Что значит «часть»?

 — Мы видели лоб и глаза. На нем было что-то вроде маски.

 — Какая маска?

 — Из платка. От переносицы и до подбородка.

 — Значит, глаза вы видели?

 — Да. И лоб.

 — И волосы, — добавил мистер Унгерман. — Головного убора на нем не было.

 — Какого цвета у него глаза?

 — Карие.

 — А волосы?

 — Черные.

 — Прямые, волнистые, курчавые?

 — Курчавые…

 — Длинные или короткие?

 — Средней длины, — сказала миссис Унгерман.

 — Что-нибудь еще вы заметили?

 — Ничего. Он очень торопился, — сказал Унгерман.

 — На его месте я тоже заторопилась бы, — прошептала миссис Унгерман, — если бы моя кошка нагадила на чужое дорогое кресло.

 С утра детектив Стив Карелла явился в уголовный суд, где под присягой дал следующие показания:

 «Я, детектив полицейского управления, работаю в 87-м участке.

 На основе собственных впечатлений и показаний судмедэксперта я располагаю информацией, суть которой сводится к следующему: совершено убийство. Расследованием установлено:

 19 апреля сего года некто Джордж Бокк, без определенного места жительства, обнаружил в пустом доме номер 433 по Северной Харрисон-стрит (квартира 51) неопознанный труп. На груди покойного имелась колотая рана. Кроме того, тело было прибито к стене костыльными гвоздями (по одному костылю вбито в ладони, раскинутых по сторонам рук, и один в скрещенные ноги). По заключению судмедэксперта, смерть наступила вечером 18 апреля от внутреннего кровоизлияния от проникающего ранения.

 При обыске указанного дома по Сев. Харрисон в квартире 52 (в том же коридоре, где расположена квартира 51) найдена белая теннисная туфля на левую ногу двенадцатого размера.

 22 апреля, совершая обход района с фотографией погибшего для опознания, я, детектив Карелла, вошел в магазин, принадлежащий Сэнфорду Эллиоту, по адресу Кингс-серкл, 1211, приблизительно в четырех кварталах от дома, где был обнаружен труп. Сэнфорд Эллиот передвигался на костылях, и его левая нога была забинтована. Его правая нога была обута в белую теннисную туфлю, парная которой, по-видимому, и была обнаружена при осмотре дома 433 по Северной Харрисон-стрит.

 При допросе Сэнфорд Эллиот показал, что 18 апреля находился в Бостоне и не знает того, кто запечатлен на предъявленном для опознания снимке.

 Исходя из вышеизложенной достоверной информации, я имею все основания полагать, что упомянутая теннисная туфля является вещественным доказательством в деле об убийстве и могла вполне принадлежать Сэнфорду Эллиоту и находиться в доме 1211 по Кингс-серкл.

 В связи с этим почтительнейше прошу суд выдать ордер на обыск помещения, принадлежащего Сэнфорду Эллиоту (первый этаж дома 1211 по Кингс-серкл), и на личный досмотр самого С. Эллиота с целью установления наличия дополнительных вещественных доказательств и предъявления их суду.

 Детектив второго класса, Стивен Луис Карелла.

 Значок № 764–5632, 87-й участок».

 Карелла перечитал заявление и решил, что получилось слабовато. Единственной зацепкой было наличие у Сэнфорда Эллиота теннисной туфли, но это была весьма распространенная разновидность обуви. Карелла также отдавал себе отчет, что ордер, выданный на столь шатких основаниях, впоследствии может быть оспорен и защитой, и по ее ходатайству вещественные доказательства, добытые в ходе обыска, могут быть не приняты к рассмотрению судом. Короче, Карелла был даже слегка удивлен, но от того не менее признателен, когда судья подписал его заявление и дал санкцию на выдачу ордера.

 Это означало, что теперь Карелла получил юридические основания для ареста, если не Эллиота, то принадлежащего ему неодушевленного предмета.