Несовместимые (СИ)

— Ты же знаешь, что я всегда относился к тебе с симпатией. С годами ничего не изменилось. Можно сказать, что из-за тебя я по-прежнему не женат, — протягивает руку через стол, накрывает мою ладонь. Сдерживаю себя, чтобы не отдернуть руку.

Боже, на что я подписываюсь? Почему вся эта хрень происходит именно со мной?

— Как это мило, — выдавливаю из себя реакцию на признание.

Демонстративно беру ложку, скинув лапу Сурикова, отламываю кусочек пирожного и отправляю в рот. Вкуса не чувствую, но терпеть поползновения Влада не хочу.

— Может, мне на тебе жениться? — задумчиво сам себе задает вопрос Суриков, моя рука зависает в воздухе. Я пристально смотрю в лицо мужчины и пытаюсь понять, знает ли он условия завещания или просто хочет на мне жениться по большой любви.

Опускаю глаза. Как много желающих на мою бедную руку вокруг, оказывается. Если выбирать из тех, кого я уже знаю, я бы… никого не выбрала.

Олег Волхов — приятный, харизматичный, но не факт, что за закрытыми дверьми он такой же душка. Есть вероятность того, что его истинная натура совсем не так привлекательна, как показывают в сетях и по телевидению.

Герман Соболь — своим взглядом морозит все вокруг, не лукавит, говорит конкретно, чего хочет. Не строит из себя обаяшку, не пытается понравится всем вокруг.

Влад Суриков — оборотень в погонах. Я ни на минуту не верю его ласковому взгляду. Он собственноручно придушит, если ему это выгодно. И кажется, поиметь меня ему очень хочется. Отыграться со мной за прошлые неудачи.

— Боюсь, что у тебя финансов не хватит удовлетворить мои запросы.

— Твои запросы можно с легкостью урезать, — берет стакан и делает глоток, не спуская с меня цепкого взгляда. — Ты же не хочешь, чтобы с любимым папой что-то случилось.

Второй раз я цепенею. В голове звучат угрозы Германа в отношении папы, теперь этот откровенно предупреждает, осталось только Волхова послушать.

— Я не помешаю? — как гром среди ясного неба раздается холодный голос того, чей голос только что слышала в голове. Испуганно вскидываю глаза вверх.

Герман не ждет приглашения, берет соседний стул, садится за наш столик. Его серые глаза устремляются на Влада, тот заметно начинает нервничать. Выпрямляется, вскидывает подбородок и смотрит исподлобья.

— Вас, Герман Александрович, не ждали и не приглашали, — дерзко замечает Суриков, я бы на его месте сидела и молчала, что, в принципе, и делаю.

Опять в рот запихиваю кусочек пирожного, с опаской смотрю на двух мужчин.

— Все сказал? — изгибает темную бровь, повелительно смотрит на Влада. — Теперь вставай и шуруй в отделение, пока с тебя не содрали шкуру за отсутствие на рабочем месте.

— Я по рабочему вопросу здесь нахожусь.

— Предупреждать не буду. Если через минуту ты не исчезнешь с моих глаз, завтра будешь писать заявление на увольнение, — резко подается вперед, опасно сверкает глазами. — И, поверь, сделаю все возможное, чтобы тебя нигде не взяли. Даже охранником в магазине.

Воздух за нашим столиком становится взрывоопасным. На нас косится персонал, но никто не подходит. Я украдкой оглядываюсь. Люди Соболя раскинуты по всему залу, их невозможно не заметить среди посетителей. Не стараются даже скрываться. Серая мышь мимо них не замеченной не проскочит.

— До звонка, — это Влад говорит мне, громко отодвигая стул. Морщусь от неприятного звука, киваю.

Мне хочется уйти следом, но у меня нет такой роскоши. Чтобы уйти, придется попросить Германа отодвинуть стул, он заблокировал мне выход. Смотрит на меня раздраженно, даже зло. Глаза ни на чем не останавливаются, он рассматривает мое лицо так пристально, что от его внимания у меня начинает ломить в висках.

— Ты дура или как? — его вопрос как пощечина, обжигает и обижает.

Я сжимаю руку в кулак, разглядываю ручку на чашке. Герман вздыхает, выхватывает из моей руки ложку, отламывает себе кусочек пирожного.

— Объясню один раз, что происходит вокруг тебя. Ты же за этим пришла к Сурикову? — его ироничный тон заставляет меня поднять на него глаза. Насмешливо улыбается, опять отламывает кусок. — «МедиаГлосс» - единственная компания, которая еще не имеет влияния со стороны государства. Ей никто не диктует правила и темы, что освещать, что обсуждать. Именно поэтому финансирования из госказны твой отец не получает. Экономический кризис и халатность некоторых сотрудников образовали дыру в бюджете. Компания оказалась на грани банкротства. Было много людей, заинтересованных в выкупе контрольного пакета акций. Твой отец совершил одну ошибку, которая повлекла за собой сегодняшнюю хуйню. Вместо того чтобы позволить инвесторам вложить деньги в его бизнес в обмен на какие-то доли, он занял крупную сумму денег у бандита.

— У тебя что ли? — тихо спрашиваю, Герман хмыкает, качает головой.

— Было бы чудесно, если у меня, но увы. Он занял денег у Полкана.

— Который называет себя бароном наркотиков.