Читаем Неспетая песня полностью

Подойдя к двери, я касаюсь пальцами перьев и лент ловца снов. Меня привлекает громкий смех Лили, и я выглядываю наружу. Она сидит на бревне и что-то говорит Лэнсе, который ворошит угли и улыбается, глядя на огонь. Вроде бы и ничего особенного, но они сидят слишком близко друг к другу. Я ловлю себя на неприятной мысли: мне это не нравится.

Может, потому что я не хочу, чтобы моя подруга встречалась с Лэнсой? Это нормально или глупо?

Постаравшись выкинуть непонятные мысли из головы, я закрываю дверь автобуса и забираюсь в свою кровать. Но сон не идет. В лунном свете, пробивающегося в окно я вижу талисман и не могу отвести от него взгляда.

***

Как же приятно после нескольких дней встать под струи горячего душа. Я не чувствую себя грязной после озерной воды, просто есть масса преимуществ в обычном душе. Мне удается побрить ноги и еще некоторые места, чего я не могу сделать на озере. К тому же мне теперь все время кажется, что за мной кто-то подсматривает.

На следующее утро мы приезжаем на источники, где есть душ, баня и продуктовый магазин. Мы с Лили покупаем некоторые продукты, и я сразу же отмечаю, что именно мы должны съесть сегодня, чтобы ничего из этого не испортилось.

От ледяной воды из источников я превращаюсь в замороженную креветку, такую же скрученную и с выпуклыми глазами. Поэтому возвращаюсь раньше всех, и пока ребята развлекаются, жарю на гриле сосиски.

— Мы все-таки сделаем это. — Виджэй демонстрирует мне несколько бутылок пива, которые он охладил в источниках, так как лед в переносном холодильнике уже давным-давно растаял, и пиво стало теплым.

Мне становится немного неловко. Моя недавняя вспышка заставляет меня чувствовать стыд. Это всего лишь пиво.

— Фу, — морщится Сэм, сделав глоток. — Оно старое.

— Зато не теплое. — Сидящий рядом с ней с Карл в одном полотенце, набивает рот сосисками и запивает пивом.

Сэм треплет его за мокрые светлые волосы, и они смеются. Виджэй что-то бурно рассказывает Лили. Я начинаю оглядываться, но у костра больше никого не замечаю. Лэнса куда-то ушел. Может он в машине?

У меня нет причин, чтобы это срочно узнать, но все же я поднимаюсь с пледа и иду к нашим машинам. Ночная тишина, шелест хвойных деревьев и смех ребят остаются на заднем плане, так как чем ближе я подхожу к машине, тем отчетливее слышу тихие звуки гитары. Мне приходится напрячь зрение, чтобы увидеть его, сидящего на валуне спиной ко мне. Обычно он играет для всех, как и свои, так и чужие песни. Но сейчас он сидит один и играет так тихо, что кроме зрения мне приходится напрягать еще и слух, делая медленные шаги в его сторону.

Музыка приятная, аккорды не совсем уверенные, но радуют слух. Тихие слова, которые Лэнса напевает под музыку, не совсем мне понятны. Но я хочу услышать.


Хруст ветки под моей ногой разрушает эту картину. Такой звук в этой ситуации подобен взрыву.

Лэнса замолкает, и возвращаются все звуки мира, что до этого окружали нас: смех, разговоры, рокотание сверчков.

Я застываю на месте, и не двигаюсь, будто сделала что-то ужасное.

— Подглядываешь за мной? — Лэнса полностью повернулся в мою сторону. Его гитара лежит на коленях, а руки плавно двигаются вдоль грифа.

Его поза расслабленная. В привыкшей темноте я вижу его глаза, в которых пляшут смешинки. Вопрос содержит какой-то намек? В любом случае я не стану злиться.

— Нет, конечно, — быстро отвечаю я.

Лэнса смеется. Я тоже не могу не улыбнуться.

— Почему ты не играешь там? — Я указываю на костер, пылающий за нашими машинами.

Он едва заметно пожимает плечами, от чего мышцы рук перекатываются под бардовой футболкой.

— Устал немного.

Между нами снова возникает пауза.

— Мне нравится песня.

Лэнса непонимающе смотрит на меня.

— Та, что ты только что наигрывал, — объясняю я.

Мелодия и тихий чистый голос все еще звучат в моей голове. Это действительно очень красиво.

— Ну, — Лэнса смотрит куда-то позади меня, — вообще-то она еще не закончена.

— Тогда я надеюсь, что скоро ты ее закончишь.

Он как-то странно смотрит на меня.

— Я пишу ее уже несколько лет. У нее даже нет названия.

Меня удивляет его откровенность.

— Неспетая песня койота, — бросаю я идею, улыбнувшись. Набор слов, на самом деле.

Но Лэнса улыбается, сверкая в темноте зубами.

— Круто.

Я больше не знаю, что ему сказать.

— Спокойной ночи, Лэнса, — говорю я, стирая свою улыбку.

— Спокойной ночи, Ди, — слышу его тихий ответ.

Глава 12


Лэнса


Несколько дней назад Венди сказала, что этот поход полный провал. Но идут дни, мы заключили мир, хотя по-настоящему и никогда не ссорились, и я понимаю, что между нами этот мир настоящий.

После источников мы двигаемся дальше и проводим целый день на озере: катаемся на лодке, поем песни у костра. Мне нравятся ее друзья, и мне комфортно с ними. Никогда не думал, что буду так легко себя чувствовать рядом с ней. Вот только мое желание никак не подавляется, что бы я ни делал. Каждый раз, когда я вижу Венди в купальнике, то не могу не представить прикрытые части ее тела, которые лицезрел.

Черт подери, мне нужно что-то с этим делать.

Перейти на страницу:

Все книги серии Однажды на озере Тахо

Похожие книги

Провинциал
Провинциал

Проза Владимира Кочетова интересна и поучительна тем, что запечатлела процесс становления сегодняшнего юношества. В ней — первые уроки столкновения с миром, с человеческой добротой и ранней самостоятельностью (рассказ «Надежда Степановна»), с любовью (рассказ «Лилии над головой»), сложностью и драматизмом жизни (повесть «Как у Дунюшки на три думушки…», рассказ «Ночная охота»). Главный герой повести «Провинциал» — 13-летний Ваня Темин, страстно влюбленный в Москву, переживает драматические события в семье и выходит из них морально окрепшим. В повести «Как у Дунюшки на три думушки…» (премия журнала «Юность» за 1974 год) Митя Косолапов, студент третьего курса филфака, во время фольклорной экспедиции на берегах Терека, защищая честь своих сокурсниц, сталкивается с пьяным хулиганом. Последующий поворот событий заставляет его многое переосмыслить в жизни.

Владимир Павлович Кочетов

Советская классическая проза
Тропою испытаний. Смерть меня подождет
Тропою испытаний. Смерть меня подождет

Григорий Анисимович Федосеев (1899–1968) писал о дальневосточных краях, прилегающих к Охотскому морю, с полным знанием дела: он сам много лет работал там в геодезических экспедициях, постепенно заполнявших белые пятна на карте Советского Союза. Среди опасностей и испытаний, которыми богата судьба путешественника-исследователя, особенно ярко проявляются характеры людей. В тайге или заболоченной тундре нельзя работать и жить вполсилы — суровая природа не прощает ошибок и слабостей. Одним из наиболее обаятельных персонажей Федосеева стал Улукиткан («бельчонок» в переводе с эвенкийского) — Семен Григорьевич Трифонов. Старик не раз сопровождал геодезистов в качестве проводника, учил понимать и чувствовать природу, ведь «мать дает жизнь, годы — мудрость». Писатель на страницах своих книг щедро делится этой вековой, выстраданной мудростью северян. В книгу вошли самые известные произведения писателя: «Тропою испытаний», «Смерть меня подождет», «Злой дух Ямбуя» и «Последний костер».

Григорий Анисимович Федосеев

Приключения / Путешествия и география / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза