Неспящая красавица (СИ)

Александр вскинул голову и посмотрел на камердинера с каким-то особым выражением. Надя отвела взгляд. Ей показалось, что она подсмотрела чью-то чужую тайну, что-то очень личное, что видеть не должна была. Мысли невольно крутились вокруг всех тех, кто проспал в доме все это время. До сего момента ей было всё как-то не до того, чтобы задуматься об их судьбе. Но каково это на самом деле — выпасть из реальности на такой немаленький срок? Многое за это время поменялось, в худшую или лучшую сторону. Смогут ли они привыкнуть к столь резким изменениям?

В конце концов, Надя первой нарушила хрупкую тишину. Откашлялась и аккуратно начала.

— Прошу прощения, но если мы сейчас ещё немного задержимся, боюсь, мой коллега решит, что с нами случилось что-то непоправимое…

— Ради Бога, простите! — Арина Игнатьевна приложила руки к груди. — Я заставила всех волноваться. Прошу, возвращайтесь к столу. Я только приведу себя в порядок и сразу же вернусь.

— Обещаете, что больше не будет необходимости искать вас с собаками?

— Нет-нет, обещаю, — тихо рассмеялась учительница, кажется, совсем успокоившаяся.

К столу вернулись по очереди. Сначала Надя и Александр, потом Илья и только следом уже Арина Игнатьевна, скромно извинившись в том, что она заставила общество себя ждать. Андрей, да и никто за столом никаких вопросов задавать не стал, и, наконец, приступили к завтраку.

Яйца кокот и гурьевская каша показались самыми вкусными блюдами, которые Надя когда-либо пробовала в своей жизни. Она была так голодна, что с трудом сдерживала себя в руках, чтобы не нарушить с десяток правил этикета за столом. Невольно вспомнились года в Смольном институте, когда воспитанниц намеренно недокармливали, из соображений более здорового образа жизни. С каким аппетитом они тогда поедали даже вонючие печеночные котлеты! Но самым страшным было как-то не так повести за столом. Не дай Бог грякнуть ложкой об тарелку или откусить слишком большой кусок. За это можно было и вовсе лишиться еды. Кто же знал, что держать прямо спину и уверенно держать приборы в подрагивающих от голода руках понадобится в жизни.

Вот кто пренебрегал правилами поведения за столом, так это Долгорукий. Ел он торопливо, разговор, который размеренно тек благодаря Арине Игнатьевне, не поддерживал, а на вопросы отвечал невпопад. А когда принесли сладкое, и вовсе выкинул фортель.

— Прошу меня извинить, — граф встал, откидывая на стол салфетку. — Благодарю за компанию, но вынужден покинуть ваше общество. Что-то мне нездоровится.

— Вам помочь, Александр Борисович? — Тут же отозвалась учительница.

— Нет-нет, то старый недуг, не смейте волноваться, Арина Игнатьевна, — вымученно улыбнулся граф. — Немного тишины и покоя — лучшее лекарство.

Он остановил было ринувшегося за ним Илью и вышел из столовой. Андрей и Надя переглянулись. Кажется, оба они ни на секунду не поверили в старый недуг графа.

Однако срываться с места было бы сейчас слишком подозрительно. И дознавателем пришлось остаться за столом до конца трапезы. Лишь после завтрака Надя смогла улучить момент и попытаться найти Долгорукого. Но оказалось, что далеко ходить не надо было.

Полицейская сунулась в зимний сад, предполагая, что какие-то дела у графа всё-таки остались именно там. И почти сразу услышала голоса.

— Обещаете?

— Обещаю, хоть мне и жаль терять такого человека, как ты, Илья, — голос графа был мягким, вкрадчивым. — Разве я мало тебе плачу?

— Дело не в этом, как вы не понимаете…

Под ногой Нади что-то хрустнуло, и голоса замолкли. Таиться больше не было смысла, и полицейская, раздвинув широкие ветви какой-то зелени, вышла к говорившим.

— Прошу прощения, господа, что прервала ваш разговор, я не намеренно. Андрей Сергеевич попросил кое-что проверить…

— Ничего, мы уже закончили, — кивнул Долгорукий. Камердинер только стрельнул в него взглядом.

— Я могу идти, Ваша светлость?

— Ступай.

Илья поклонился, развернулся и пошел к выходу в кухню, по дороге улыбнувшись Наде. Несмотря на то что разговор, кажется, был не из легких, глаза молодого человека сияли. Связано ли это как-то с обещанием прожить подаренные двадцать лет мудро?

Граф повернулся к барышне.

— Вы искали меня?

— Нет, просто прогуливались, — стараясь, чтобы ее голос оставался спокойным, отвечала полицейская. Долгорукий прищурился.

— О, эти оздоровительные прогулки после завтрака, — он улыбнулся. — Всё лучше, чем узнать, что случилось с вашим дядей, верно?

Надя мгновенно вспыхнула.

— Может, желаете составить нам с Его высокородием компанию?

— Ну что вы, — рассмеялся мужчина тихо. — Я не сумасшедший, чтобы нарушать интимный момент промеж двух влюбленных.

— На с Андреем Сергеевичем ничего не связывает, — отчеканила полицейская. Между прочим, совершенно честно.

— Как скажете, Надежда Ивановна. Могу я или идти, или вы хотите мне устроить допрос с пристрастием?

Пожалуй, Наде бы хотелось. Наган, с которым она не расставалась, оттягивал карман и буквально умолял приставить дуло к высокому лбу графа. Но полицейская сдержалась, спрятала руки за спиной, сжимая их там со всей силы в кулаки.