Неспящая красавица (СИ)

Надя нервно заерзала на своем стуле. Из той части дома выхода на улицу не было. Да и кто ринется в середине февраля без одежды гулять по снегу. Она покосилась на мага. Разве что какие-нибудь сумасшедшие фельдфебели.

Однако прошло пять минут, за ними десять, а никто из ушедших так и не появилось. Открылась дверь с противоположной стороны, Надя едва не подпрыгнула. Но оттуда появились горничные с подносами. Запах горячей еды мгновенно разнёсся по столовой. Полицейская подскочила, за ней встали мужчины.

— Я пойду, проверю, — видя, что Андрей собирается ринуться за ней, Надя его остановила. — Нет-нет, сидите. Обещаю, что вернусь вместе с нашей пропажей.

Надя ринулась в противоположную от Дуни и Груни сторону. Когда дверь огородила её от остального общества, она перешла на бег, не в силах сдержать рвущуюся наружу тревогу. Сердце сжималось в нехорошем предчувствии. Хоть раз в этом доме пошло что-то так?

Полицейская распахнула дверь библиотеки и застыла. На диванчике в алькове сидела Арина Игнатьевна, в окружении кавалеров. Александр сидел по одну сторону от учительницы, держа её за руку, а Илья по другую — протягивая свой платок. Покрасневшее лицо барышни было мокрым от слёз.

Увидев Надю, Арина Игнатьевна поспешила утереть слёзы.

— Кажется мы совсем засиделись, — она виновато улыбнулась вошедшей. — Простите, Надежда Ивановна, я сейчас приведу себя в порядок и вернусь. Мальчики, вы идите. Нехорошо заставлять гостей ждать, еда остывает.

«Мальчики» даже и не подумали послушаться учительницу. Только встали при появлении Нади, но никакого рвения к тому, чтобы выполнять свои обязанности, у них не наблюдалось. И полицейская была с ними солидарна.

— Никто никуда не пойдет, пока не объяснит мне, что здесь происходит, — отрезала Надя. Но увидев, как побледнело лицо гостьи, сама испугалась своей резкости. — Прошу меня простить, но за последние сутки я навидалась таких ужасов, что теперь склонна подозревать лишь худшее.

— Ох, простите, — женщина неловко улыбнулась, промокнула глаза платочком. — Я не хотела заставлять вас или кого-либо ещё волноваться. — По-матерински нежный взгляд её коснулся обоих камердинеров, которые теперь не знали, куда себя деть, то ли продолжать стоять по стойке смирно, то ли сесть обратно. — Видите ли, мальчики стали свидетелями моей минутной слабости…

Глаза Арины Игнатьевны вновь наполнились слезами. Надя аккуратно прикрыла за собой дверь и прошла вглубь комнаты. Тут же Илья подтащил поближе к диванчику стул для полицейской. Надя поблагодарила того кивком и села, вслед за ней, наконец, сели и оба молодых человека.

— Видите ли, — справившись со слезами, начала учительница. — Вчера все эти треволнения позволили мне на время забыть о собственных переживаниях, но сегодня, оставшись наедине с собой… — Арина Игнатьевна приложила платочек к губам, на миг прикрыла глаза. — Видите ли, — повторила она, — там у меня остался сын. Мы и без того были не в ладах с его отцом, он всё угрожал, что заберет Васеньку, что я его больше никогда не увижу… Если и вправду минуло двадцать лет, то теперь он, пожалуй, такой же взрослый.

Влажный взгляд её коснулся Александра, который вновь держал руку женщины в своей. После тяжелого вздоха, Арина Игнатьевна подняла взгляд на Надю.

— Не могу не думать о том, как он жил там всё это время без меня. Ах, Надежда Ивановна! Я и сама педагог, я хорошо знаю, как вредно расти ребенку без материнской заботы и ласки. И сама оказалась кукушкой, — она горько усмехнулась. — Да ещё и отец его, наверняка, после того как я пропала, забрал моего мальчика. Где же я его теперь отыщу?

И слёзы вновь градом полились по её щекам.

— Арина Игнатьевна, прошу вас! — Илья неожиданно встал перед учительницей на колени. — Клянусь, что как только в доме все разрешится, то приложу все усилия, чтобы найти вашего сына.

— Мы приложим, — добавил Александр, серьезно кивнув. — У Владимира Александровича связи в столице, вы сами знаете.

— А у Александра Борисовича за рубежом, — горячо подтвердил Илья. — Мы найдем его, на каком бы краю Земли он ни находился!

— Ох, мальчики…

Надя и сама почувствовала, как в носу щиплет, а на глаза наворачиваются слезы. Было видно, что оба камердинера говорят это не просто для красного словца, чтобы успокоить гостью. Кажется оба они искренне хотели помочь открывшейся им в своем горе женщине.

— Простит ли он меня? — Вздохнула Арина Игнатьевна. — Теперь я ему и не нужна вовсе…

— Простит, конечно, простит! — Илья горячо закивал. — Я бы на его месте наоборот обрадовался, ведь он, верно, считал вас пропавшей.

— И то не ваша вина, — согласно кивнул Александр.

— Конечно, — тоже закивала полицейская. — Вас не в чем винить.

Учительница склонила голову, то сжимая, то разжимая платок у себя в руках. Вздохнула шумно.

— Быть может, вы и правы. — Арина Игнатьевна подняла голову, и на губах её уже была робкая улыбка.

— Господь подарил нам с вами ещё один шанс, ещё двадцать лет, — серьезно проговорил Илья, глядя на женщину. — И я намерен распорядиться ими мудро.