Неспящая красавица (СИ)

— Андрей Сергеевич, — послышалось сзади. — Вы извините, я погорячилась.

— Вы сказали, то что думали, Надежда Ивановна, нет смысла извиняться. — Андрей шёл, вслушиваясь как под ногами хрустят ветки.

— И всё же, — настаивала барышня. — Вы же не просто так его убили, верно? Молодого совсем, вся жизнь впереди. По незнанию, наверное? Что пули, бывает, смертельно жалят…

Сердце прыгнуло к горлу, подкатила тошнота. Мысли, которые терзали Андрея всё это время, приобрели вещественность, голос. И это был голос очаровательной полицейской Наденьки Огонь-Догоновской. Голос превратился в речетатив, таким обычно сказки детям рассказывают.

— Ну и черт бы с ним, верно? — Надя хохотнула. — Всё равно бы ничего путного не вышло. А вот тебе теперь в этой дыре сидеть, в захудалом городишке, где из приятного досуга только синема, да водка, к которой прилагаются, как форель финляндская, что подавали при Отделе, дешёвые белобилетницы…

Сквозь злой и насмешливый голос по-прежнему слышался хруст веток. Андрей всё больше ёжился, каждое сказанное слово вбивалось в темечко раскалённым гвоздём прямиком с Голгофы. Пока маг не осознал: ветки хрустели только под его шагами. Девушка продолжала говорить совсем рядом, но шагов уже не было слышно.

Маг резко обернулся. На протоптанной им тропинке было пусто. Голос ещё секунду назад звучавший за спиной, растворился в лесной тишине.

— Надежда Ивановна! — Нет ответа. Андрей почувствовал как по загривку сбежали капли пота. — Надежда! Надя!

Слева из-за кустов, вся в снегу и крайне недовольная, показалась полицейская.

— Вас режут тут что ли? — Беглый взгляд прошёлся по Андрею калёным железом. Надя, зло выдыхая, вытянула подол форменного пальто из снега и ступила обратно но прогалину. — Уже и по нуждам отойти нельзя.

— Я потерял Вас… — Попытался оправдаться Андрей, сам понимая, как беспомощно звучит. Кто следовал за им всё это время, чей голос он слышал? И когда Надя ушла с тропы?

— Вы лучше вот что скажите, — барышня поспешила перевести тему. — Солнце скоро сядет, не хотелось бы ночевать в лесу. Долго ли ещё идти?

Андрей снял цилиндр и оттёр со лба холодный пот. Ответа на вопрос полицейской у него не было. Но из леса необходимо было выбираться как можно скорее. И не только потому, что скоро стемнеет. Почему-то выяснять, какой злой дух играет с ним шутки, не хотелось. Не теперь.

Тьма, как обычно это бывает зимой, обрушилась окончательно и бесповоротно. Вот закатное солнце наступало на пятки, а вот уже спустились сумерки. Гуще и мрачнее благодаря лесной чаще. Лес укрывал их от промозглого ветра, что непременно бы заморозил путников в чистом поле. Но благодаря ему же тени становились длиннее и таили в себе бог знает какую опасность.

— Нужно было остаться в поезде, — подала голос Надя. — Там было тепло. И чай.

Вверху что-то ухнуло, с веток на тропу упал снег, прямо перед носом полицейской. Барышня ойкнула, но ловко отпрыгнула назад. Над людскими головами пролетела сова.

— Знаете, Андрей Сергеевич, я начинаю сомневаться в вашей компетенции…

— Там свет.

— Что? — Переспросила оторопело Надя, которая, по всей видимости, уже хотела начать отчитывать мага.

— Свет, — повторил Андрей, вскидывая руку и указывая куда-то между деревьев. Надежда приблизилась, вглядываясь вдаль, указанную Голицыным. Андрей с трудом удержался от того, чтобы барышню не потрогать за руку, чтобы убедиться в том, что она и правда настоящая. Между деревьев и вправду блестел огонёк, будто тёплый свет в чужом окне.

— Вы что-то говорили насчёт компетенции? — Ласково осведомился маг. Барышня рядом зло засопела.

До края леса, который и не лесом оказался вовсе, а так, небольшой рощицей, они дошагали быстро. Сил, уже было начинающих иссякать, придала чёткая цель впереди. Тёплый огонёк время от времени терялся между деревьями, но неизменно возникал вновь. Парочка служителей правопорядка уже ожидали увидеть в конце своего пути ряд тёмных домов, да деревенскую околицу. Но, ступив, наконец, из-под сени разлапистых елей, молодые люди не увидали ни того ни другого.

Перед ними лежал сад. В нём ещё угадывалось старое великолепие — голые деревья стояли гуртом, кусты, наверняка посаженные по какой-то замысловатой выдумке художника, покосившаяся от времени беседка, сплошь покрытая диким виноградом, за котором некому было присматривать. За садом был дом. Обыкновенный господский дом, которые возводились в середине, а, может и в начале прошлого века, и который бесконечно обрастал пристройками. Даже отсюда было видно, что крыша кое-где прохудилась, одна из печных труб покосилась, на некогда светлой штукатурке зияли оспины дыр. Всё это наводило серую тоску.

Но удивительней всего был свет, что теплился в одном из окон второго этажа. Он, судя по всему, и служил для мага и полицейского той путеводной звездой, что вела их сквозь темноту деревьев.

— Так что там насчет компетенции? — Послышался дрожащий от холода, но всё же ехидный голос Нади. — На деревню не похоже.