Неспящие

Двор автобойни на экране Парка с двойными рядами расплющенных машин в середине, сложенных штабелями по десять штук, под небом, искаженным перьями быстро бегущих облаков и буйной умброй южнокалифорнийского апокалиптического заката. Такой эта фотография могла присниться Ван Гогу. Густые мазки цвета лежали слоями с такой глубиной и рельефом, что казалось, будто, если провести кончиками пальцев по экрану, можно почувствовать неровности и впадины.

Взгляд Парка выхватил щит скоростного шоссе за высокой оградой двора из колючей проволоки. На щите был не указатель на ближайший съезд с автострады, а список HDR-форумов и фотобанков. Парк провел пальцем по сенсорной панели ноутбука, глядя, как курсор превращается в стрелку, потом в указующий перст и обратно. Его зрение приспособилось замечать мелкие детали, он стал различать помятые регистрационные таблички, где буквенно-цифровые номера были заменены на какие-то привычные названия: Google, eBay, Firefox, Pornocopeia, YouTube, Facebook, Trash. А некоторые на не слишком привычные: modblog, tindersnakes, felonyfights, shineyknifecut, riotclitshave.

Внешний диск был для Хайдо не просто дополнительным хранилищем, где он держал и защищал деликатную и ценную информацию вне локальной сети голдфарма, соединенной с Интернетом, он был клоном личного компьютера Хайдо. Зеркалом десктоповой мифологии мертвеца.

Парк водил курсором по экрану, глядя, как он погружает иконки на облупленных автомобильных наклейках, на заляпанных маслом рекламных листках на стенах офисной хибары, самолете, безголовом уличном фонаре. За ними всеми прятался либо домен, либо файл, который раскрывался, когда по ним проходил курсор, превращавшийся в руку. А потом он пересек почерневшую решетку из проржавленного железа, которая торчала из разрисованного граффити бетонного куба. Сами рисунки на удивление не ожили от прикосновения курсора, но на решетке он трансформировался в руку, однако то, что скрывалось за ней, не открылось.

Парк дважды щелкнул. Появилось окошко с запросом пароля.

Он поклевал клавиши указательными пальцами: XORLAR.

И папка открылась, мигнув, такая папка, которую можно найти в компьютере у любого бухгалтера, наполненная экселевскими таблицами.

Каждая помечена именем. Имя, фамилия, первая буква второго имени.

Парк провел пальцем вниз по тонкой черной линии вдоль правого края сенсорной панели, глядя, как пиктограммы плывут вверх по экрану и останавливаются. Потом мигнул, отвечая на какой-то подсознательный импульс, и медленно повел пальцем по второй линии, теперь пиктограммы покатились вниз, его глаза просматривали их слева направо, и тогда он поднял палец от панели: АФРОНЗО, ПАРСИФАЛЬ, К., МЛ.

В 2007 году шанс заболеть фатальной семейной бессонницей составлял один к тридцати миллионам.

До того момента все без исключения случаи фатальной бессонницы ограничивались примерно сорока семейными родами, в большинстве своем итальянскими. И вдруг, совершенно неожиданно, в начале 2008 года ситуация изменилась. Болезнь, которая, как считалось, содержится исключительно в участке генетического кода, наследственная белковая мутация, когда аспарагиновая кислота заменяется на аспарагин в кодоне 178, а в кодоне 129 присутствует метионин, необъяснимым образом сбежала с корабля на берег.

Когда обнаружились первые странные случаи, сначала, и вполне разумно, предположили, что, видимо, пациенты, к своему несчастью, были дальними родственниками одной из семей, наследующих фатальную бессонницу. Тот факт, что количество новых случаев убедительно опровергало эту вероятность и делало ее смехотворной, старательно замалчивали.

А потом появились новые случаи.

Во всех концах света появлялось все больше людей со спотыкающейся походкой, с напряженно застывшими шеями, испариной, булавочными зрачками сощуренных глаз. Их было столько и в таких разных местах, что с семейной бессонницы пришлось полностью снять подозрения относительно ее возможного участия в этой загадке, и тогда истинный виновник был схвачен с поличным.

Коровье бешенство.

Или, более прозаически, губчатая энцефалопатия крупного рогатого скота. Выяснилось, что большое количество людей подверглось этому заболеванию в результате глобального распространения американских сетей ресторанов быстрого питания и растущей популярности гамбургера.

Виновность ГЭКРС, уже хорошо известного прионного заболевания, схожего с семейной бессонницей, была очевидной. Правда, это была какая-то новая мутация ГЭКРС, заразность которой почти оправдывала худшие опасения, бытовавшие относительно самого коровьего бешенства, но наверняка связанная с ним.

Как было утешительно узнать, что именно убивает людей, лишая их сна. Знать, каким именем назвать воплощенное страдание. Знать, что мутировавшие прионы ГЭКРС, простые белки, неправильно свернутые в такой зловещей и гибельной форме, что они разносили свою конфигурацию по всем здоровым белкам, с которыми соприкасались, возникли из-за поедания роял гамбургеров.