Неспящий Мадрид

Селина убирает телефон в свою плоскую сумочку и поправляет тюрбан. На пласа де Орьенте темно, круглые фонари висят в воздухе островками белого света. Зато освещенный фасад «Энтеро» чуть подальше пламенеет, как жерло ада. А Опера, уже затихшая и опустевшая, кажется, тихонько гаснет. Пробегает собака, идут женщины в мехах и мужчины в кашемире. Понемногу выходят музыканты из последней открытой двери, вертушка которой то приходит в движение, то замирает. Они идут, кто один, кто по двое, неся в руках всевозможные черные футляры с инструментами. Прямоугольные со скрипками, женщины несут их на ремнях на спине, а мужчины за ручку. Огромный ящик с контрабасом, блестящий, как гроб, катится на колесиках. А рожок в занятном футляре, повторяющем его форму, кажется, ничего не весит в сильной руке Яапа ван Лира, который, болтая и смеясь, рассеянно толкает человека в бежевом плаще с поднятым по-детективному воротником, застывшего у двери, Яап извиняется по-английски и продолжает со своим коллегой явно приятный разговор на языке, который Селина слышит, не понимая и не узнавая. Селине холодно, ноги у нее окоченели. Что-то падает ей на голову, прямо на тюрбан. Большая капля? Дождь? Неужели дождь пошел? Но нет, ничего, в светящемся ореоле фонарей, где дождь был бы хорошо виден, все пусто, совершенно пусто.

— Это голубь, я уверена. Даже голуби гадят мне на голову.

VI

Селина возвращается в «Энтеро». Карст выходит из Оперы. В широком синем пальто. Он один, усталый, злой. Промокшая от пота рубашка липнет при каждом движении и холодит спину. Он застывает ненадолго в нескольких метрах от блестящего лысиной мужчины в бежевом плаще с поднятым воротником. Карст делает несколько шагов в направлении «Энтеро». Сцепив за спиной руки, наклоняется, чтобы прочесть меню. Смотрит на часы. Удаляется к пласа Исабель II, садится в такси.

— В отель «Сенатор», пожалуйста, на пересечении Гран Виа и Монтеры.

— О'кей, о'кей.

Дверь-вертушка замерла, и гудение смолкло. Мужчина в плаще так и стоит столбом. Снова пробегает давешняя собака, размытый силуэт на черноте асфальта, голова пригнута, морда хитрая, хвост полумесяцем указывает в небо, бежит, молчит. Дверь снова крутится, и стекла отбрасывают отсветы на голый череп Хосуа Бедельмана Переса.

Из вертушки выходят Аурора, рыжая билетерша в пальто поверх форменного костюма, и высокая красавица Летисия Ромеро собственной персоной, с каменным лицом, осунувшаяся, сжимая ручки своей сумочки.

— Вот дама, которую вы спрашивали, сеньор.

— Благодарю вас, сеньорита.

Аурора уходит торопливым шагом к метро на пласа Исабель II, роясь на ходу в сумке и доставая разноцветный томик «Шести жен», открывает его и перечитывает дарственную надпись, спускаясь по ступенькам, а Летисия тем временем, без труда узнав неповторимый бильярдный шар лейтенанта Бедельмана, идет рядом с ним и слушает его объяснения.

— Прошу прощения, сеньорита. Меня прислал мой начальник, капитан Фидео, который допрашивал вас сегодня.

Летисия не перебивает его, слушает, вялая, пришибленная, рассеянная, но изо всех сил старается держаться прямо, сохраняя элегантную походку.

— Вы не проводите меня немного? Я должен вам кое-что объяснить.

Летисия издает звук, который Бедельман принимает за «да».

— Можем присесть где-нибудь, если хотите, чего-нибудь выпить. Вы ужинали?

— Нет, но я не голодна. Лучше пройтись.

— Как скажете. Я тоже предпочитаю пройтись.

Они пересекают Исабель II и идут вверх по калье Ареналь к Пуэрта дель Соль.

— Ну, что еще за проблема?

— Я сейчас вам объясню. Все довольно просто и касается вас только косвенно. Не беспокойтесь. В общем, так. Это по поводу того, что с вами случилось сегодня, то есть с вашей машиной. Вы уже догадались. Но я начну сначала.

Бедельман закуривает сигарету. Тротуары узкие, по мере того как они приближаются к Соль, народу становится все больше.

— Этот Висенте Гонсалес, знакомый вашего бывшего друга Хоакина Портеро, знаком также и нашим службам. Я хочу сказать, на него заведено дело и мы уже довольно давно за ним следим. Не знаю, в курсе ли вы, но он из тех, кого называют мелкими правонарушителями.

Летисия слушает, не перебивает.

— Ну ближе к делу. Этот Висенте — звено небольшой цепочки ввоза и распространения наркотиков. Они привозят товар из Марокко и сбывают здесь дилерам из дискотек. При перевозке у этих мерзавцев есть золотое правило — никогда не держать товар при себе. Они ухитряются прятать его в чужих сумках и доставать после таможенного контроля. Прием известный и работает неплохо. Часто, чтобы не потерять товар, они прячут его у кого-то, кого немного знают и с кем имеют повод в дальнейшем увидеться. На всякий случай. Здесь они поступают так же. Что нас заинтересовало в ваших показаниях — вы сказали, что машину купили по случаю при помощи и по рекомендации того самого Висенте Гонсалеса, когда еще были с Хоакином Портеро, который ни при чем, спешу вас успокоить.

— При чем или ни при чем, он мудак.