Неспящий (СИ)

— Редкостная дрянь. Уж и не припомню, как она появилась, но популярность набрала мгновенно. Приятный кислый напиток, облегчающий боль на ближайшие двенадцать или даже тринадцать часов. Как тебе такое?

— Звучит, неплохо, — задумался Тори, — что же в этом страшного?

— А то, что раньше сомнамбулы умирали в бреду, но свои жизни доживали в чистом сознании. Это делало их такими же людьми, как и мы. Сейчас они готовы продать родную мать за пару склянок Виджи. И, чем сильнее боль, тем более одержимыми они становятся.

— Нет никакого Неспящего, ты, идиот! — послышался вдруг откуда-то из-за спины скрипучий голос. Тори сразу заметил, как Аббе напрягся и навострил уши, — это всё сказки для наивных дураков! Если ты думаешь, что кто-нибудь -ик! — придёт спасти тебя, то ты глубоко заблуждаешься, — Виатор повернулся на голос и увидел компанию, сидящую за соседним столом. Три молодых человека и двое взрослых мужчин разделяли большой бочонок хмельного напитка с розоватой пеной. Голос принадлежал, по-видимому, самому старшему из них. Он был обладателем седой бороды, клочьями торчавшей вдоль исхудалых скул, а его голову украшала большая шляпа с изодранными краями.

— Но как же пророчество? — экспрессивно возразил сидевший напротив юноша.

— Глупости это всё! Думаешь, если бы это было возможно, этого бы уже не произошло? — старик немного осунулся и с хрипловатого крика перешёл на полный отчаянья голос, — всё это красивая сказка, чтобы вселить в нас ложную надежду.

— Чтобы работали усерднее! — подхватил чумазый парень у края стола.

Неожиданно, будто бы из ниоткуда, перед ними возник Аббе.

— Простите, что вмешиваюсь, господа, но я невольно услышал ваш диалог…

— Чего ещё за любезности? — скептично гаркнул старик, — чего надо?

— О, позвольте, — нагло втиснулся на край скамейки Аббе, гулко опустив кружку на стол, — не утверждаете ли вы, что хаэре — всего лишь миф?

— Это и утверждаю, чего бы мне не утверждать? — вскинул бровь бородач.

— Неужто вы сторонник мысли о том, что в нашем мире невозможны чудеса? — Аббе метнул хитрую улыбку в сторону собеседника.

— Ишь ты, ещё один мечтатель! Не в тех ты годах, чтобы понимать, как устроен мир. «Чудеса»! Не-е-ет, сейчас какой только чертовщины не происходит. Порой вон прямо под боком! Да только толку от них?

— Под боком, говорите? А что, например? — перебил его Аббе. Старик приподнял край шляпы, прикрывавший верхнюю часть лица и кинул на Аббе сверкающий недовольный взгляд, отхлебнув из своей кружки.

— Да ты, пацан, слепой что ли? Вон хоть Урсу вспомни, кузнеца-то!

— И то верно, — притворно заулыбался Аббе, — и как я мог забыть? — он поднялся из-за стола, как вдруг к нему подскочил Виатор.

— Но почему же это не убеждает вас в том, что Неспящий однажды придёт? — без каких-либо церемоний спросил Тори. Старик почесал бороду и снова отхлебнул из своей кружки с задумчивым видом.

— Потому что таких чудес не бывает.

— Аббе? — подал голос Виатор, повернув голову в сторону соседней кровати. Комната, доставшаяся им, была совсем небольшой и довольно тесной. Из-за заколоченного окна в неё почти не проникал свет, поэтому в темноте Тори едва ли мог различить даже смутные очертания.

— Что? — послышался в ответ негромкий голос спутника. Снизу по-прежнему доносился гул голосов, однако музыка стихла некоторое время назад, да и большинство гуляк предпочло разойтись по домам.

— Они… Правда не верят?

— В тебя?

— В себя. В то, что однажды смогут спастись.

— Не верят. Верили когда-то, но с каждым годом всё становится только хуже.

— А ты?

— А что я? — Аббе отвернулся к стенке и глубоко вздохнул.

— Ты правда веришь, что я Неспящий?

Ответа Тори не услышал. Он лежал на спине и слушал стук собственного сердца, которое отчего-то наполнилось тревогой. Слова того старика почему-то задели его до глубины души. Конечно, он никогда не думал о героизме, о проблемах человечества, о великих подвигах и уж тем более никак не связывал себя с ними. Даже сегодняшним утром всё происходящее казалось одной нелепой шуткой. Но сейчас эта большая далёкая беда вдруг стала невероятно близкой. Одно дело — узнать о чём-то подобном из чужих уст, слышать все эти книжные клише о страданиях и боли, но совсем другое — видеть этих людей, их глаза, сияющие красивым, но откровенно больным светом, их землистые исхудавшие лица, опущенные плечи и абсолютное отсутствие надежды в голосе. В такие моменты начинаешь чувствовать в себе желание хоть как-то помочь и одновременно великую беспомощность. Тори попытался закрыть глаза и раствориться в тёплых воспоминаниях о доме, но в тот момент, как и всю оставшуюся ночь, его более не покидала мысль о том, что прямо за этими стенами, в соседних домах, сотни людей беспокойно мечутся в своих постелях, моля о спасении.

— Я очень хочу верить, — услышал Виатор голос со стороны постели Аббе, уже почти провалившись в сон.

«Я тоже», — невольно пронеслось в его голове.

***

— Тори, просыпайся! — сквозь сон Виатор почувствовал внушительный тычок в бок.

— Какого… — недовольно просипел он и с трудом разлепил глаза.

— Вставай! Пора отправляться!