Неспособность любить

– Коньяк могли принести и без записи. Знаешь, как это бывает – заглянул в кабинет, отдал коньяк и вышел.

– Знаю. Варя могла бы помочь, но…

– Лиза, так мы ничего не добьемся. – Федор подвинул стул, сел рядом. – Этот список менты в первую очередь должны отработать. Ты им говорила, что бутылка появилась в начале недели?

– Говорила. И парню, который Варино дело ведет, сказала. Он собирался с дачной полицией связаться.

– Конечно, они объединят эти дела. Ясно, что убийства связаны. Послушай, Лиза, давай верить, что убийцу найдут. Ты лучше вспомни, случалось ли что-то необычное накануне? Странное?

– Не было, – сразу сказала она. – Самым необычным и странным было то, что у нас будет ребенок. У меня будет, – поправилась Лиза.

Федор чуть не ляпнул «поздравляю», вовремя сдержался.

– Ты всегда можешь на меня рассчитывать.

– Знаю. Спасибо. – Она откинулась в кресле, заложив руки за голову. – Знаешь, где-то пару месяцев назад Саша ужасно злился. Одна больная решила ему завещать квартиру. Он отказался, конечно. Обругал ее по-всякому, разговор при мне был.

– И… что?

– Ничего, – пожала Лиза плечами. – Больше Саша об этом не говорил. Кажется, тетку звали Надежда, но точно не помню. Фамилии-отчества тем более не помню. У него среди больных Надежд несколько.

– Знаешь что? – задумался Федор. – Дай-ка я перепишу базу.

Лиза послушно подвинулась вместе с креслом, выдвинула ящик стола, нашарила флешку.

База данных едва ли могла сказать что-то Федору, но Лизе хотелось хоть какой-то помощи.

По объему в мегабайтах база оказалась крошечной, можно письмом переслать, но Федор вставил флешку в компьютер.

Зазвонил сотовый, он, чертыхнувшись, ответил. Звонили с работы. Действительно срочно требовалось его присутствие, он вяло сопротивлялся.

– Поезжай, Федор, – вздохнула Лиза, когда он сунул телефон в карман. – Поезжай, никому не нужно, чтобы ты здесь сидел.

Это нужно ему.

Но поехать на работу было необходимо.

Снова зазвонил телефон, на этот раз Лизин. Пока она искала его в сумке, тихая музыка усилилась, сменилась громкой.

– Да, – говорила Лиза. – Да…

У позвонившего что-то случилось, это Федор понял сразу.

– Умерла Варина мама. – Лиза бросила телефон на диван, постояла. – Я сейчас поеду к ее соседке.

– Ты знаешь соседку медсестры? – удивился Федор.

– Познакомилась.

– Я тебя отвезу.

– Давай, – согласилась она.

По дороге Лиза рассказывала, что соседка Людмила позвонила в больницу, и ей сообщили печальную новость. Она одна с ребенком, ей надо помочь.

Лиза напомнила себя прежнюю, и необъяснимая, недостойная, бабья тревога, мучившая с утра, отступила. Федор не знал, что было бы лучше, если бы тревога не отступала.

День выдался хлопотный. Один из мастеров, которому Данила абсолютно доверял, должен был на несколько дней уехать из Москвы, а равноценной замены не было. И не отпускать парня нельзя, он – белорус по гражданству, получил долгожданный вид на жительство, и оформлять документы требовалось срочно.

– Я вернусь послезавтра, – заверял мастер, но Данила ему не верил. Не верил не потому, что парень намеренно его обманывал, а потому что лучше других знал, как тянется бумажная волокита. То одной тетки, от которой требуется какая-нибудь закорючка, на месте не окажется, то другой, то полноценный будний день в государственной конторе сделают не приемным, то еще что-нибудь не задастся.

Документы в Москве оформить проблема, а в провинции тем более. Ехать мастеру предстояло куда-то под Вологду, к родственникам жены.

– Оформишь и приезжай, – решил Данила. – Не срывайся, лучше сразу все сделай, а то потом намучаешься ездить, только дольше выйдет.

Парень вернется, как только сможет, Данила не сомневался. Во-первых, потому что деньги ему очень нужны, а деньги напрямую зависели от работы фирмы. А во-вторых, Даниле – во всяком случае, он старался так думать – удалось создать то редкое, что почти не встречается в многострадальном российском бизнесе – команду.

Данила здорово обжегся когда-то. Когда-то он считал себя членом команды, а оказалось, что команды никакой не было, а было только воровство и самодурство.

Он тогда о своей фирме еще не думал. Тогда его вполне устраивало положение наемного спеца.

Жизнь изменилась сразу, в одночасье. То есть изменилась не жизнь, изменилось его отношение к жизни. Впрочем, жизнь изменилась тоже.

В тот день они сдали новый объект. Ремонт восстановленного здания был выполнен отлично, и в том, что все документы будут подписаны, Данила не сомневался. Он лично проверял все поступаемые на объект материалы, ругался с поставщиками, требовал замены, если замена была необходима, и добивался своего. При этом ему даже удалось заметно сэкономить первоначально выделенные деньги, чему директор фирмы искренне изумлялся.

Директор Даниле нравился. То есть нравился до того памятного вечера. Директор был исключительно вежлив, знал и помнил всех прорабов, при встрече радовался подчиненным, как родным, и вызывал у всех без исключения огромное уважение.