Несравненное право

Начались поиски, вскоре завершившиеся успехом. В небольшой циалианской обители на берегу Льюферы появилась послушница, про которую говорили, что она вдова таянского принца. Все сходилось, оставалось лишь забрать Избранницу из монастыря. Правда, девчонка, побывав на ложе Ройгу, стала смертельно опасной, но при ее характере и настроении это было не так уж и страшно. Испокон веку от мира отказываются либо отчаявшиеся и опустошенные, либо стремящиеся в обмен на отказ от плотских радостей обрести власть. К власти Герика всегда была равнодушна. Значит, она решила похоронить себя заживо, оплакивая своего Стефана. Если за ней явится отец, она по привычке ему покорится, а дальше… Дальше придется решать, останется ли Герика Тарская Эстель Оскора либо же эту роль придется отдать Ланке.

Годой предпочел бы первое — его жена была не из тех, кем можно управлять. Заполучив Силу, она стала бы играть собственную игру. Именно это он и пытался втолковать Союзникам, которые, похоже, ему не очень поверили, но согласились. Да и как они могли спорить, будучи заперты за Лисьими горами?! Герика-то таскала зеленый монашеский балахон в Арции, и, чтоб ее добыть, требовались или хитрость и золото, или небольшая победоносная война. Годоя устраивал второй вариант.

Даже чувствуя за спиной многотысячное войско и поддержку Союзников, регент побаивался прямой схватки с Рене, а арцийский поход оттягивал это сомнительное удовольствие. Прекрасно разбирающийся в политике, Михай понимал, что внезапный удар по Арции развалит империю на куски и в этой мутной воде он отхватит себе столько власти, сколько сможет унести. Императорская корона влекла его больше, чем какая-то малопонятная власть над «всеми расами Арции» и бессмертие, дарованное Силами, которые они должны призвать. Императорская корона — это понятно и приятно. Годой успешно пользовался магией, но знал свой предел, а растущее могущество Союзников его настораживало, равно как и таинственные способности Рене Арроя.

Сам предававший и продававший вдоль и поперек, тарскийский господарь нутром чуял, что доверять ройгианцам нельзя, что они его в лучшем случае оставят ни с чем, а то и уничтожат. Нужно было как можно медленнее выполнять свои обязательства, ведь пока он не исполнит того, чего они ждут, с ним будут вынуждены считаться. Главным же козырем в этой игре была его недотепа-дочь.

Михай растил Герику для одной-единственной цели. Она должна стать Эстель Оскорой, но Эстель Оскорой, послушной исключительно отцовской воле. Тогда он станет хозяином положения. Смерть Младенца, так расстроившая Союзников, Годоя лишь обрадовала. Как бы медленно ни зрело Воплощение, рано или поздно оно набрало бы силу, и события понеслись бы, как бочка под гору. Зато бесплодная Эстель Оскора, обретшая могущество и остающаяся безвольной игрушкой в отцовских руках, сделает все потуги Белого Оленя вернуть себе былое величие бессмысленными. Михай же сможет наслаждаться властью, медленно, но уверенно становясь хозяином Благодатных земель. Тогда ему не будут страшны не только Рене или атэвы, но и сами ройгианцы, которых он заставит служить себе.

Разумеется, тарскиец держал свои планы при себе, а его Союзники не могли и представить, что он посмеет их обмануть. Потому что не знали Герики.

Одно время Михай начал опасаться, что любовь к Стефану разрушает его власть над дочерью, но Стефана больше не было, а раз девчонка не последовала за ним в могилу, то взнуздать ее будет очень просто. В таком радужном настроении он и начал поход. Поэтому и гнал войска вперед и вперед, не становясь на дневки, не трогая города и городки, лежавшие на дороге. Ему совершенно не улыбалось пробивать дорогу бледным. Он собирался править Арцией долго и успешно, а то, что требуется ройгианцам, чтобы сломить Всадников, слишком чудовищно. Он не может себя запятнать подобными вещами, пусть сами рыщут по мелким деревушкам и исполняют свои чудовищные обряды, но его армия должна быть ни при чем. Да и не наберут они таким образом силы, достаточной для того, чтоб прорваться через Гремиху, а значит, в Арции все решит оружие, а не магия.

Годою вовсе не улыбалось, чтобы за его спиной маячили Союзники, это стесняло бы его свободу. Уж лучше барьер, который стерегут древние каменные чудовища! Но главное — Герика! Скорее вперед, чтобы никто не отыскал, не предупредил, не увез. Не надо пугать людей, пусть сидят тихо и не понимают, на самом ли деле видели они марширующую армию или же это было сном. До этих неповоротливых тупиц очередь дойдет. Впрочем, Годой был не из тех, кто кладет все яйца в одну корзину. Семеро надежных людей во главе с не единожды проверенным в деле Вайнстой вот-вот должны добраться до обители, чтобы предотвратить возможные случайности, а в случае необходимости увезти молодую монахиню и укрыть в надежном месте. Со дня на день Годой ожидал радостного известия, и на тебе!