Она поняла, что тело Стефана избрали, чтобы в названное время зачать Воплощение, и очаровала принца, сыграв на своей несхожести с Мариной-Миттой. Но Стефан оказался обманкой, так же, как граф Гардани и этот проклятый Рене. Он как-то устоял против магии Ройгу, и все повисло на волоске. Астральное тело Ройгу оказалось запертым в теле Стефана, и как заперто! Сначала ему еще удавалось вырываться на свободу, но после того, как Рене приволок в Высокий Замок своего эльфа, ловушка захлопнулась окончательно. Воля Стефана была столь сильной, что древний Бог и смертный очутились в положении каторжников, скованных одной цепью.
Ройгу мог обрести свободу, лишь разрушив обретенную им смертную оболочку, вышедшую из повиновения. Но главным ударом стало даже не это, а то, что Стефан отказался от Герики, отдав ее собственному отцу. И опять эта маленькая дрянь оказалась на высоте. Она даже бровью не повела, продолжая играть в любовь со Стефаном, и при этом с готовностью отдалась эландскому герцогу. Видимо, уже тогда оценила его как будущего союзника.
А как ловко она с помощью Мариты отделалась от ставшего ненужным мужа и исчезла из Замка! Переждала где-то в Гелани, избавилась от ребенка, призвала на помощь Стражей Горды, спутала все следы и, наконец, во всей своей красе объявилась в Эланде. Что ж, Герика, а вернее, Эстель Оскора ясно дала понять, что понимает свою силу и любое магическое нападение будет ею отбито. Выходит, на первых порах сражаться с Эландом придется обычным оружием, а одолеть Рене Арроя без помощи магии будет непросто!
Тарскиец никогда не преуменьшал сил противника, даже, пожалуй, преувеличивал; он довольно быстро взял себя в руки и постарался взглянуть на создавшееся положение глазами игрока в эрмет.
Бледные и Герика, если все идет так, как он полагает, отныне свяжут друг друга. Магические удары лоб в лоб не принесут победы никому, разве что угробят добрую половину Благодатных земель, а это его не устраивает. Чтобы волшба принесла пользу, нужно использовать ее неожиданно, не там, где ее будут ждать. Значит, удар должен быть нацелен не против Герики, благо врагов у него хватает. Бледные слишком уповают на свое колдовство, которое сработает, только если будет пущено в ход в нужном месте и в нужное время. А до этого нужно разлучить Эстель Оскору с Рене, а Рене с Архипастырем.
Вряд ли девчонка рискнет напасть первой, да она и не сможет это сделать. Ее сила в способности отразить удар, так стена отбрасывает назад пушечное ядро, которое может прикончить тех, кто его послал. Пока против Герики не пущена в ход волшба, она должна оставаться простой смертной. Должна или остается? Годой дорого бы дал за ответ на этот вопрос. Знай тарский господарь о том, что случилось с Эанке, он не был бы столь оптимистичен, но нельзя знать все...
Пока же, оценив ситуацию, Михай пришел к выводу, что ему нужны военные победы, одержанные без помощи магии. Кроме того, необходимо превратить Арцию из захваченной страны в свою вотчину. Пусть ненавидят, лишь бы признали за хозяина. К тому же на одного ненавидящего всегда приходится десять лижущих хозяйскую руку и двадцать по-коровьи равнодушных.
Рене будет ждать нападения и готовиться отразить его. Вот и пусть ждет. Будет ему нападение, тем паче держать гоблинов в столице становится опасно. Чтобы полностью взнуздать Арцию, понадобится около года. Прекрасно! Пусть бледные разбивают башку о Явеллу, а Рене бодается с гоблинами, пока он, Михай, становится полноправным хозяином Арции. Нужно приструнить Церковь, отточить несколько своих собственных магических приемов и, когда все будет готово... В конце концов, к арцийскому трону он шел тридцать лет, что для него еще год или два! Благодатные земли того стоят, а его дочь... Если она поймет, что союз с отцом выгоднее игры с Рене, они договорятся, и тогда в их руках будет вся Тарра. Девчонка, обведшая вокруг пальца всех – и даже его! – стоит того, чтоб выказать ей свое уважение.
Годой вспомнил кислую физиономию Союзника, нехотя сообщавшего ему о неудаче с Эстель Оскорой, и мстительно хихикнул. Так им и надо. Хотели получить его дочь тайком от него, вот и получили! Раз они признались ему в своей неудаче, сомнений нет: им нужна его помощь, а значит, какое-то время им можно доверять, и с них можно спрашивать...