Несравненное право

Гонтран знал, что сильный духом человек порой выдерживает даже магический допрос, другое дело, что среди доносчиков сильные духом не попадаются. Те свое дело делают, кто из-за денег, кто расплачиваясь за прежние грешки, а чаще всего из-за того и другого одновременно. Что до товарищей Гонтрана и его начальства, то большинство об Арции и не думало, занимаясь устройством собственной карьеры и фортуны. Доверять им было нельзя, уважать и любить тем более.

Куй быстро разобрался в этой кишащей щуками и проглотами мутной воде и начал медленно, но уверенно карабкаться вверх по служебной лестнице, полагая, что чем выше его должность, тем больше он может сделать. Долгожданный перевод из провинции в столицу подвел черту под десятилетием каторжного труда. Здесь, в Мунте, Гонтран твердо рассчитывал создать собственную сеть прознатчиков, которая подчинялась бы только ему и работала на благо Арции, разумеется в понимании Гонтрана Куй. На это, по расчетам господина судебного мага, требовалось два или три года. Однако времени-то как раз и не оказалось. Троном завладел узурпатор!

Будучи человеком умным, Гонтран по достоинству оценил действия Годоя. Тот вел себя прямо-таки безукоризненно, а его договор с начальником тайной канцелярии бароном Трюэлем и вовсе был вершиной государственной мысли. Разумеется, господин барон согласился на все требования самозваного императора – кому хочется быть отданным на растерзание толпы горожан, еще вчера зябко передергивавших плечами, когда при них поминали Замок Святого Духа?!

Нет, в том, что Арман Трюэль договорился с Годоем, не было ничего удивительного. Он был просто обязан это сделать. И, всячески угождая узурпатору, начать скрытую работу против него! Именно этим и должна была заняться тайная канцелярия Арции! А что на деле? На деле товарищи Куй во главе с Трюэлем с восторгом вцепились в плащ тарскийского выскочки, всячески доказывая собственную незаменимость и усердие и не забывая топить соперников. Гонтран был достаточно опытен, чтобы понять – тайная канцелярия безоговорочно перешла на сторону Годоя. Сам же он так поступить не мог. Куй, нобиль в первом поколении, безумно гордился своим безупречно арцийским происхождением, и ползать на брюхе перед варваром было для него как нож острый. К тому же Гонтран был стойким и убежденным борцом с Недозволенным, а от Годоя и его окружения прямо-таки разило Запретной волшбой. Господин судебный маг имел все основания предполагать, что на Арцию свалилась напасть, рядом с которой даже ересь Проклятого – жалкая кошечка в сравнении с тигром.

Разумеется, Гонтран ни с кем подобными мыслями не делился, от природы нелюдимый и сдержанный, да еще прошедший школу Замка Святого Духа, он не доверял никому. Он продолжал усердно исполнять свои обязанности, среди которых числилось и общение с Жюльеном-Огурцом и ему подобными, но голова судебного мага была забита другим. Он должен был оценить размеры нависшей над Арцией опасности и отыскать выход. Впрочем, кое-что предпринимать он начал уже сейчас.

Гонтран прекрасно знал, что в Мунте должны быть прознатчики из Эланда, Атэва и Таяны, да и Церковь Единая и Единственная предпочитала узнавать о происходящем из собственных источников. В свое время, пока он не получил высокой должности во Фронтере, Гонтран выявил немало всяческих подсылов. К сожалению, годы вдали от Мунта сделали свое дело: старые шпионы частью были переловлены, частью бежали, новых Куй не знал, а его товарищи не спешили делиться с соперником своими достижениями. Неудивительно, что найти ниточку, которая тянется из столицы к Архипастырю или к Рене, стало для мага вопросом жизни и смерти. Полагая Годоя узурпатором и чернокнижником, он был готов заключить союз с самим Проклятым!

Гонтран не сомневался, что Феликс и Аррой не могут не стараться узнать, что творится в Мунте, а значит, в городе неизбежно должны появиться шпионы. Нужно было их разыскать, и тут таскающийся по трактирам и гостиницам Жюльен оказался просто кладезем. Разумеется, доносчик не знал, для чего именно нужны старшему судебному заклинателю любопытные чужаки, да его это и не волновало. Свои деньги и защиту он получал, чего же еще? Огурец старался как мог, но за почти полгода не нашел никого мало-мальски пригодного. Нет, разумеется, аресты были, причем добрых два десятка ни в чем не повинных купцов и наемников в умелых руках синяков признали свою вину и были публично казнены как шпионы и колдуны. Но Гонтрану от этого было не легче. Ему были нужны не деньги и награды, а союзники. Огурец же вытаскивал пустышку за пустышкой. Мазила чувствовал, что хозяин недоволен, и буквально выпрыгивал из штанов, вот и сегодня по его наводке стражники приволокли какую-то провинциальную бабенку, возмечтавшую о месте кухарки в господском доме.