Несравненное право

Я пытался разузнать, что там произошло и кто перебил эскорт и похитил реликвию. Это могли быть люди самого Годоя, если он вдруг передумал, или циалианские рыцари, если орден не захотел выполнять свои обязательства. Это могли быть, хоть и сомнительно, эрастианцы, таянцы или тарскийцы, играющие свою игру за спиной Годоя и пожелавшие разрушить намечающийся союз, это могли быть, не правда ли, Леопина, арцийские регулярные части, отступившие не на Гверганду или Кантиску, а на Фронтеру. Но это НЕ могли быть фронтерские крестьяне, однако виновными было велено считать именно их. Я видел указ регента, которым он передавал фронтерские земли во владение гвардейцам-южанам, а местных велел переселить в Таяну. Зачем? Земли хватает и до Гремихи, и за ней... А еще раньше в Таяну препроводили тех военнопленных, которые не пожелали присягнуть Годою, а потом арцийских нобилей, которые тайно или явно не приняли нового императора. Что там, нареченная Леопиной, как ты думаешь?

Женщина продолжала молчать, но в ее глазах враждебность и обреченность уступили место напряженному вниманию. Судебный маг сделал еще глоток и собирался продолжить, но не успел.

Резкий, требовательный стук в дверь заставил чашку в холеной руке дрогнуть. Часть горячей жидкости пролилась на кота, который, недовольно мявкнув, шлепнулся с колен и юркнул под стол.

Стук повторился.

– Именем императора, – кто-то за дверью говорил громко и напыщенно, но толстые, окованные медными полосами доски гасили звуки. – Бывший судебный маг Гонтран Куй, приказываю открыть!

«Бывший», одного этого слова было достаточно, чтобы понять – это конец. Болдуэн! Это ничтожество не могло найти лучшего времени, чтоб нанести удар. Охотясь на дракона, Гонтран позабыл про гадюку, а та своего не упустила. План ре Прю очевиден и незатейлив, как сапог. Его потенциальный преемник погибает, защищаясь, а защищаться и погибнуть придется – живым его не выпустят. Он сопротивлялся – значит, он предатель. Старик Трюэль от него откажется – горе побежденным, а Прю окажется на коне и весь в белом. Лупе же, вернее Халина, под пытками подтвердит всю возведенную на него напраслину, станет ненужной и умрет. Очень простой план и беспроигрышный, потому что он, старый осел, потрясенный встречей с Лупе, позабыл выставить защиту, о чем не замедлил узнать ре Прю и его приспешники.

Но одного этот мерзавец не учел. Того, что попал в точку. Выдуманный им заговор против императора существует на самом деле, пусть даже заговорщик всего один.

– Леопина, – Куй говорил шепотом, хотя те, за дверью, вряд ли могли подслушать, – меня сейчас будут убивать. На это потребуется какое-то время, за которое ты должна выбраться из города. Сообщи Аррою... Не перебивай! У нас и так нет времени. Сообщи Аррою, что в Таяне существуют два капища, большое – в Вархе, и малое, недалеко от Лисьих гор. Его нужно уничтожить в первую очередь, так как именно там Годой черпает силу. Запомнила?

Лупе, неловко сглотнув, кивнула головой:

– Скоро Годой объявит себя главой Церкви. Феликса и Рене назовут еретиками и Преступившими, народу покажут несколько чудес и так далее. Потом он осадит Кантиску. Это второе. Теперь третье. Вы, дорогие мои резестанты[121]... хоть сейчас не отнекивайся... Вы изрядно раздразнили тарскийского кабана, и весной, когда Гремиха станет проходимой, ждите гостей... Решено от Фронтеры мокрого места не оставить. Этим займутся зимующие в Таяне тарскийцы и гоблины, которые подойдут весной. Узурпатор локти грызет, что отправил горцев на Адену, мешали они ему тут, видите ли. Да, в чем-то мешали, а в чем-то были незаменимы!

Сильный и вместе с тем мягкий удар в дверь – казалось, на нее бросилась кошка размером с буйвола – прервал мага на полуслове.

– Короче, гоблины и тарскийцы сожрут вас, выжгут Фронтеру и заявятся в Мунт, если вы чего-нибудь не удумаете. И последнее и самое главное. В заклинаниях Годоя явственно просматриваются две составляющие. Одна – грубая и древняя, и другая, даже не магия, а тень ее, но это гораздо опаснее. Я не успел понять, что это такое, так что уж вы сами. А теперь уходи. Сюда, скорее, – Куй приложил руку к камину, и казавшаяся вечной кладка расступилась. Маг сунул в руку Лупе тяжелый мешочек:

– Пригодится!

Та отдернула руку, словно обжегшись...

– Не швыряйся золотом, девчонка, – прикрикнул Гонтран. – Тебе оно еще понадобится, а вот мне нет. Так, – он оглядел стол и повторил:

– ... так, кинжал, плащ, Кристалл Поиска – их сейчас в Арции мало осталось... Сапоги великоваты, ну да ладно... Этот амулет позволит тебе пройти моей дорогой. А кольцо это вынеси и брось... В реку или в болото. Это от отца. Не ахти, что, но не хочу, чтобы этим досталось...

Затем настал черед кота, изогнувшегося в воинственной позе на разоренном столе. Гонтран замотал бедолагу в скатерть и всунул Лупе в охапку.

– Все! Пошла!

– Тарра проклянет тебя, если ты лжешь, – прошептала Лупе.

– А тебя она проклянет, если ты не выживешь! – рявкнул Куй, заталкивая Леопину в узкий проход за камином, который немедленно исчез.