Нестор-летописец

От Софийского владычного двора до Жидовских ворот всего полверсты и еще четверть. Заплутать невозможно даже ночью – дорога прямая. Левкий Полихроний, комит софийской стражи, предпочитал одолевать этот путь как раз перед полуночью. Митрополичьему сотнику  не по чину было торговать. Он жил во владычных хоромах, получал жалованье и не имел домочадцев. Много серебра, если поглядеть со стороны, комиту не требовалось. Так для чего бы ему посещать хазарских ростовщиков-лихоимцев? Ночная темнота избавляла любопытных от подобных вопросов.

Спешившись у ворот на узкой улочке – строились тут тесно, – сотник постучал деревянным молотком. Глянувший в щель слуга узнал исаврянина, впустил сразу.

– Хозяин сказал, ты придешь сегодня, комит.

– Откуда он узнал? – не слишком удивился Левкий. Он давно привык к непредсказуемой иудейской способности удивлять.

Другой подошедший прислужник увел жеребца.

– Хозяин сказал, затевается большое дело. Понадобится золото.

– Мне?

– Кому-нибудь, – коротко ответил слуга, ведя комита к дому и освещая путь лампадой.

– Тогда почему ты решил, что приду я?

Левкия разобрало любопытство. Даже хазарские слуги таили в себе бездну таинственности.

– Разве не ты приходишь, когда затевается какое-то дело? В прошлом году, например, перед тем как князь Изяслав вернулся в Киев с плененным Всеславом.

Слуга провел Левкия в жилой покой на втором ярусе дома, поклонился и прикрыл снаружи двери. В резном веницейском кресле, обложенный тонкими подушками сидел хозяин – второе лицо в киевской иудейской общине после раввина, Менахем бар Иегуда Коген. Сухое, дряблое тело было закутано в шитый золотом сарацинский халат из шелка, ноги обуты в остроконечные туфли. Плешивую голову прикрывала маленькая круглая кипа. В длинных седых пейсах осталось не так много волос.

– Доброго здравия тебе, Менахем.

– Добрых трудов тебе, Левкий. Окажи милость, садись в то кресло.

Указанное сиденье было всего лишь скамьей на один зад, с высокой спинкой и без подушки. Но Левкий успел забыть о тех роскошествах, которые недолгое время окружали его в императорском Палатии. На Руси исаврянин привык к тому, что здесь живут в дереве, едят с дерева, ходят по бревенчатым мостовым, спят на деревянных ларях и моются вениками из древесных веток. И сами русы в большинстве тоже были деревянными, негнущимися. Их рожали бабы, которые на ложе напоминали бревна. Иные комиту не попадались, потому здешние женщины его давно не интересовали.

– Итак… – произнес хозяин дома и не стал договаривать. Гость должен сам изложить цель прихода, даже если она ясна без слов.

– Итак, тебе, Менахем, известно, что происходит в Киеве.

Ответом Левкию было легкое покачивание головы. Хазарин сложил руки на животе и подался вперед, внимательно слушая.

– И тебе известно, быть может, что произойдет в Киеве?

– Быть может, – эхом отозвался иудей.

Комит обдумал его ответ и продолжил:

– Так вот, чтобы это произошло, нужно серебро. А лучше золото.

Менахем откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза веками и долго молчал.

– Я не один раз давал тебе и серебро, и золото, – наконец заговорил он. – Но те, на кого ты ссылаешься, твои покровители в Константинополе, не вернули мне и половины…

– Ручаюсь тебе, что получишь назад все сполна и с лихвой!

– Быть может… Но я хочу спросить тебя о другом. Какому богу ты служишь, исаврянин?

– А разве Бог Израиля не един? – с вкрадчивой полуулыбкой произнес сотник.

– Бог Израиля един и нет других богов, кроме Него. Но тебе известно, что почитать можно разных богов. Так какой же – твой?

– Тот, которого нет, – с самым серьезным видом ответил Левкий.

– Вот как? – хазарин распахнул веки. – Что это за бог? Как ему поклоняются?

– Ты лукавишь, Менахем. Ты знаешь, каков этот бог. Ведь твой народ поклоняется ему уже тысячу лет, с тех пор как иудеи рассеялись по миру. Вы внесли поправки в Ветхий Завет и написали к нему толкования…

– Я не понимаю тебя.

– Или делаешь вид, что не понимаешь, – усмехнулся комит. – Бог, которого нет, – истинный бог. Он прячется под покровами обрядов любых религий. Он пребывает в тайне, о его существовании мало кто знает. Но твой народ поклоняется ему открыто, потому что ваши раввины и мистики, читающие тайные книги Соломона и Авраама,  дьявольски хитры. В своих толкованиях и других книгах они сделали слепок с ветхозаветного Иахво, наполнили его иным содержанием и научили иудеев почитать его. Христианские богословы называют его дьяволом. Пускай так. Мне совершенно все равно, какое имя носит истинный бог…

Хозяин дома взмахнул рукой.

– Довольно... Так ты считаешь, что твои цели и цели Израиля совпадают?

– В этом убежден не я один.

– И каковы же наши, – Менахем подчеркнул это слово едва уловимым сарказмом, – цели на Руси?