Несущий перемены

Палатон почувствовал, как между ними возникает мост бахдара. Он не мог понять, что происходит, и это потрясало его.

— Нет! — метнувшись вперед, он отбросил руку Рэнда, борясь с неизвестным.

Толпа вскрикнула от ужаса. Палатон оглянулся и увидел вокруг море враждебных лиц. Малаки мрачно взглянул ему в глаза.

— Не могу поверить, чтобы именно ты, Палатон, отказал мне в этом.

Жажда бахдара захватила его, подобно голоду, его мысли перепутались. Палатон знал, что так и не понимает случившегося. Малаки говорил о преображении их мира, и Рэнд оказался виной всему. Палатон взглянул на человека.

— Что происходит?

Третий чоя, которого Йорана назвала Чиреком, стоял позади остальных, спиной к воде. Теперь он пробрался вперед — с достоинством, которое до сих пор Палатон замечал только у Риндалана. Их взгляды встретились, и Палатон понял, что Чирек что-то узнал о нем, как он сам — о Чиреке. Чоя примиряюще улыбнулся.

— Позволь мне объяснить. Пришло время, которого я даже не надеялся дождаться. Наследник Палатон, я — священник Преображения. К нам явился Вестник, и этот Вестник — Рэнд.

Прежде, чем Палатон сумел что-либо понять, Йорана прошипела:

— Ересь!

Прорицательница содрогнулась в ее руках. Она обернулась слепым лицом к Йоране и произнесла:

— Прежде ты приходила ко мне. Разве ты не поняла, что преобразило меня, пронзило меня, как огнем, и сделало меня сосудом для этих слов?

Йорана скрипнула зубами и решительно ответила:

— Бахдар, только и всего.

— Для тебя — может быть, — возразил Чирек. — Но для большинства из нас до сих пор это оставалось загадкой. Он принес Преображение, бахдар, о котором может просить любой чоя.

Внезапно поняв все, Палатон схватил Рэнда за руки. Не выпуская его, он с силой начал расталкивать толпу. Вслед ему летели голоса Чирека:

— Пришел день, когда все чоя смогут обрести бахдар, и никто из них не будет обделен!

— Палатон… — начал Рэнд.

— Быстрее, — Палатон чувствовал нежелание Рэнда всем своим телом. Он понимал, что бахдар отзывается ему в смятении и страхе, и боялся этого.

Человек хрипло прошептал:

— Не делай этого! Это твой народ!

Палатон не слушал его. Коридор, образованный помощниками Малаки, начал суживаться под напором грубой силы. Йорана подгоняла их криками:

— Быстрее, быстрее!

Возгласы «Ифалан!» сменились хриплыми протестами и угрозами. Надежда превратилась в ярость. Палатон чувствовал, как вокруг него растет стена гнева, как чоя ненавидят его за то, что он отнимает у них. Теперь он понимал, почему улицы перегорожены баррикадами и кто сражался на них. Дома против простолюдинов, имеющие силу против тех, кто навсегда был лишен ее. Его мир рушился на глазах, и причиной этому стал Рэнд.

Не только сам Рэнд, но его бахдар, проклятый дар проклятого Огненного дома.

Он выволок Рэнда из толпы и вместе с ним впрыгнул в машину. Йорана забралась на водительское место и нажала кнопки, закрывая поле прямо перед Малаки и Чиреком. По ее команде машина задрожала, набирая скорость, и рванулась вперед. Палатон видел, как удаляется Малаки, но понимал, что они еще не в безопасности.

Рэнд решительно произнес:

— Ты не понимаешь…

— Нет, — прервал Палатон, — это ты не понимаешь. Ты разрываешь наш мир на части. Мы стоим на пороге гражданской войны, бездны, которая поглотит нас.

— Все должно измениться…

— Это нельзя изменить, никоим образом, ни сейчас, ни потом — неужели Двухдневная война ничему тебя не научила? Сила — наш единственный способ выжить.

Рэнд выпрямился на сидении и огляделся.

— Они следуют за нами.

Палатон видел, как другая машина отъехала от толпы и причалов и свернула на боковую улицу, двигаясь им наперерез.

— Йорана!

— Вижу, — коротко отозвалась она и включила максимальную скорость, напряженно следя за препятствиями на улице, лавируя между баррикадами и руинами.

Рэнд вытер лицо порванным рукавом. Палатон обнаружил, что его захватил вихрь не совсем понятных эмоций.

— О чем ты думал? — горько произнес он. Рэнд взглянул на него.

— А ты? Почему я должен отказывать им? Они погибнут без силы. Их религию преследовали триста лет, потому что вы не хотели о ней слышать. Я не просил этого, я не хотел становиться Вестником, но стал им, — он протянул вперед руки, покрытые шрамами и ссадинами, как после рукопашного боя. — Тебе придется с этим смириться.

Нет, он не мог. Кем бы ни был Рэнд, что бы он ни делал, сила принадлежала Палатону. Неужели человек так и не понял, что эта сила не бесконечна, что бахдар сгорает, исчезает навсегда? Или он просто не задумывается над этим, одержимый фанатическим рвением? Палатон покачал головой.

— Нет, больше это не повторится. Я увезу тебя в Чаролон, а после домой — если только сумею вывезти с планеты.

— Это неважно, — Рэнд посмотрел в сторону, и Палатон проследил за его взглядом. Он видел следующих за ними чоя, крики их доносились сквозь рев двигателя.

Йорана вытащила передатчик. Резкими и отчетливыми голосами она приказала:

— Руфин, разогревайся и будь наготове. Мы срочно вылетаем.

— Опять? — насмешливо ответила Руфин. —

Везет же нам!