Несущий свет

Бледное лицо уже не улыбалось. В глазах плавал ужас, губы беспрерывно что-то шептали, словно профессор надеялся остановить древними заклинаниями взбунтовавшегося слугу. Растопыренные пальцы уже тянулись к горлу. Берг закричал, но крик тут же прервался, перейдя в хриплый стон.

Монстр не спешил: одной рукой он держал хозяина за горло, а другая ухватилась за раненую кисть. Хриплый крик – рука с сухим треском сломалась. Голем ухватил оторванную кисть окровавленной лапой и отбросил в сторону…

– О Господи! – Арцеулов невольно прикрыл глаза. Степа застыл, не в силах сдвинуться с места. Такого он не видел даже на кровавых фронтах Смуты…

Рука уже была оторвана полностью. Монстр рвал хозяина на части. По полу расплывалась кровавая лужа, тело билось в конвульсиях, крик перешел в негромкий вой. Лапы чудовища ухватились за другую руку…

– Степан, – выдохнул Арцеулов. – У меня патронов нет… Остановите…

Косухин кивнул, но требовалось время, чтобы сдвинуть тяжелый стол. Наступила тишина, в которой монстр молча отрывал от тела клочья окровавленного мяса. Степа ругнулся и бросился вперед, на ходу проворачивая полупустой барабан револьвера. Секунда – и он был рядом. Бриарей, чуть наклонившись, разрывал человеку то, что недавно было горлом…

Спина казалась гладкой, но почти посередине в красноватой глине темнело небольшое отверстие. Бриарей замер, почувствовал нового врага. Огромное туловище начало выпрямляться, но Степа уже вставил револьверный ствол в темную дырку. Выстрел, другой – Косухин отскочил назад.

Монстр застыл, затем лапы начали медленно опускаться. Туловище дернулось, Бриарей шатнулся и с грохотом рухнул на каменные плиты пола…

Голем лежал навзничь, в черных щелках глаз медленно гасли кровавые огоньки. В последний раз они мигнули злым огнем – и пропали. Нелюдь был мертв.

– Степан, вы не ранены? – Арцеулов стоял рядом, лихорадочно перезаряжая револьвер. – Степан?..

– А? – очнулся Косухин. – Не-а, порядок…

– Слава Богу! – Ростислав широко перекрестился. Взгляд упал на кровавое месиво у стены. Арцеулова передернуло. Смотреть на то, что осталось от Карла Берга, было страшно.

– Вот буржуи проклятые! – Степа покачал головой, чувствуя, что к горлу подступает тошнота. – Навыдумывали, сволочи! Слушай, Слава, ну разве так можно?

Ростислав взглянул на Степу. Красный командир, только что спасший их обоих от верной гибели, казался растерянным и ослабевшим. Ненависть покинула душу – остались лишь недоумение и боль.

– Он это заслужил, – Арцеулов положил руку на Степино плечо. – Это ему за вашего брата…

– Николай… Коля… – Косухин сглотнул горькую слюну и выдохнул:

– За Колю его надо было судить! Судить гада – и к стенке. А так… Так люди не должны погибать! Не должны!

– Он сам это придумал, – Ростислав окинул взглядом залитую кровью комнату, мертвую глиняную тушу, бессильные клешни и добавил: – Надо уходить…

Степа кивнул и медленно направился к двери. Арцеулов оглянулся – глаза резанула яркая вспышка. Перстень лежал на полу, рядом с кровавой лужей. Странно, но ни одно пятнышко крови не попало на старое серебро.

Подходить было страшно, но Ростислав сделал над собой усилие и подобрал кольцо. Неподалеку лежал револьвер Косухина – он захватил и его. Еще ничего не кончилось, оружие могло понадобиться…

В коридоре мелькнула тень. Хлопнула дверь.

– Гастон! – Арцеулов сообразил первым. Оставлять негодяя на свободе не следовало. Он бросился вперед. Где-то здесь… За дверью, ведущей в одну из комнат, послышался шорох. Ростислав рванул дверь…

Сен-Луи стоял на коленях, что-то бормоча и бессвязно всхлипывая. Миндальничать было некогда. Резкий удар по лицу – и француз испуганно затих.

– Ты чего? – Степа недоуменно глядел на всхлипывающего Гастона. – Оставь его, Слава!..

– Нет, пусть скажет!.. – Арцеулов подождал секунду, давая Гастону время опомниться, затем быстро спросил по-французски:

– Кто такой Агасфер?

– Это… Это наш шеф… – Гастон говорил быстро, с ужасом глядя на Ростислава. – Кто-то из здешнего правительства… Имени не знаю, честное слово…

– Кто убил Николая Лебедева?

– Это… Это господин Берг! Я не хотел, я боялся. Господин Берг сказал, что у полковника был какой-то важный прибор…

Арцеулов перевел дух.

– Вы поняли, Степан?

– Он о Николае? – в эту минуту Степе было не до того, чтобы вслушиваться во французскую речь.

– Ладно, потом… Над чем вы работали здесь?

– Я физик, господа! – полные ужаса глаза Гастона взметнулись вверх. – Я только физик! Господин Берг собирался продолжать работу по «Пространственному лучу», а меня должны направить в лабораторию сверхпроводимости…

Арцеулов пожал плечами: тут он был не силен.

– Спроси, что они сделали с Наташей? – подсказал Косухин.

Услыхав вопрос, Сен-Луи взмахнул руками:

– Я… Я тут ни при чем! Господин Берг сказал, что проведет сеанс гипноза! После того, как мадемуазель Наташа узнала о гибели полковника Лебедева…

– Ясно… Степан, вы хотите что-либо спросить?

– Ну его к черту, чердынь-калуга, – Косухину стало противно и мерзко. Хорош фрукт этот Гастон! Револьвером балуется, а на расправу жидок!

– Почему вы хотели убить господина Косухина?