Несущий свет

– Бан-да-бер дис-тел-ла-ри, Бандабер дистеллари! Брисбен. – Мозес скрутил винтовую пробку и приложился к бутылке. – Хороший ром, вкусный! Мозги прочищает, до кристальной ясности.

Он сделал ещё один глоток и завернул крышку. Потом достал из кармана непочатую бутылку и протянул Нэйтис.

– Держи.

Нэй с сомнением взяла и, поблагодарив, вернулась внутрь фаре.

На мягких, доставленных с корабля пластиковых диванах сидела вся команда, кроме тех, кто нёс вахту на луне.

– Братишки и сестрички мои, – улыбнулась Нэй и протянула Тайнессе бутылку рома. – Тут бывший пейратис передал нам местный стимулятор. Говорит, что этот напиток хорошо помогает в решении каких-то проблем.

– Дешёвое алкогольное пойло, – сказала стратигесса, пробежав глазами текст этикетки. – Действие этанола, которого здесь целых сорок процентов, в целом разрушительно. Я понимаю, после полученных тобой сведений, настроение не может быть радужным, но инженеру бронезащиты следует знать элементарные вещи. Этанол хорош в малых дозах и в сочетании с альдегидами действительно стимулирует работу мозга.

– Тогда может быть нам устроить сейчас катайгидос... – воскликнул Гениос. – Только использовать не это пойло, а из наших запасов с Минойи. Если там ещё осталось.

– Я предлагаю использовать дары местных жителей, – сказал Грифандр Риптус. – Наши запасы вина на исходе. Мы не знаем, что нам предстоит пережить в оставшиеся до возвращения дни. Предлагаю всем желающим попробовать этот «Бандабер». Остальные могут выпить по бокалу фестского. Надо подумать, как перегнать эту бурду во что-то приличное.

– А чтобы напиток не пропадал зря, требую от всех, братья мои, подумать и выдать вариант наших дальнейших действий. – Голос Тай звучал по-командирски чётко.

– А хорептики агапи[25] потом устроим? – спросила Теофиса Ксенаку преданная поклонница этого высокого искусства. – Без агапи, боюсь, у меня не получится.

– Я думаю, что сегодня танцы только по желанию, – Нахмурилась Тайнесса. – У меня после проделок местных лидеров, нет никакого настроения. Лучше я прогуляюсь по берегу. Буду здесь через три часа. Всем быть готовыми для доклада по заданной теме.

***

Три часа пролетели незаметно. Идей таких, чтобы всё решилось прямо здесь и сейчас, ни у кого не возникло. Поэтому сошлись на решении преподать хороший урок каждой из сторон.

– Американский президент грезит «звёздными войнами»? – задала риторический вопрос Тайнесса. – Прекрасно! Надо устроить для него показательный спектакль с огоньком. Взорвём один из его взлетающих космических аппаратов прямо на старте. Следующий старт у них, кажется, запланирован на начало января? Вот и хорошо. Его и рванём.

– Правильно, – поддержал стратигессу Гриф. – А русских проучим по-другому. Раз они наращивают наземные ядерные силы, то и урок должен быть на земле. Обрушим что-нибудь из их атомных объектов. Они должны почувствовать нашу решимость.

***

Утром 28 января 1986 года все конструкции стартового комплекса на мысе Канаверал были покрыты ледяной коркой, поэтому время старта отложили. Ждали, пока лед растает. На трибунах, возведённых для зрителей, царило приподнятое настроение. Погода наладилась, несмотря на холодный ветер с океана, все присутствующие переживали энтузиазм, подпитываемый бравурной музыкой. Наконец лёд на агрегатах стартового комплекса растаял, и в 11.38 по восточному поясному времени корабль многоразового использования «Challenger», на борту которого находился экипаж из семи астронавтов, устремился в безоблачное небо.

На трибунах, где находилась публика, началось ликование. Телевизионная камера крупным планом показывала лица родителей Кристы Маколифф, провожавших дочь в полёт, – они улыбались, радуясь, что мечта их девочки стала реальностью.

Через 52 секунды после старта «Челленджер» приступил к максимальному ускорению. Командир корабля Фрэнсис Скоуби подтвердил начало ускорения. Ещё через 20 секунд в центре управления полётом услышали возглас Скоуби – «Ого!». Это были последние слова, прозвучавшие с борта «челнока». На семьдесят третьей секунде полёта, когда «Челленджер» уже поднялся на высоту пятнадцати километров, зрители увидели, как он исчез в белом облаке взрыва.

Запуск транслировался по телевидению, и свидетелями трагедии стали миллионы американцев. Поначалу никто не понял, что случилось. Кто-то испугался, кто-то восхищённо зааплодировал, полагая, что всё происходит по программе полёта. Казалось, что диктор тоже считает, что всё в порядке. «1 минута 15 секунд. Скорость корабля 2900 футов в секунду. Пролетел расстояние в девять морских миль. Высота над землёй — семь морских миль», — продолжать вещать голос из громкоговорителей над трибунами.

Лишь спустя пару минут он понял, что что-то пошло не по плану и объявил о «критической ситуации». Ещё через мгновение прозвучали страшные слова: «Челленджер взорвался»...

***