Несущий свет

– После того, как «Вуди» прогнал записи телеэфира, обнаружилась интереснейшая штука. Оказалось, что, скорее всего, язык, которым пользуемся мы и то множество языков, что сегодня существует здесь произошли от одного и того же праязыка. Мало того, в информационно-культурном массиве обнаружено огромное для такого отдалённого уголка Галактики количество общих корней. Из этого следует, что у наших языков один язык предок. Теория «панспермии» так популярная пару веков назад может получить новый толчок. Ещё раз подчеркну, что мы ещё только в самом начале исследований, материала для анализа очень мало. Но то, что уже получено, говорит, что мы прибыли не зря. Планета пригодна для колонизации. Местное население сопротивления оказать не сможет в силу разобщённости, малочисленности и общей отсталости. Если мы предложим им нашу помощь, поддержку и технологии, то нет никаких сомнений в том, что они вольются в нашу цивилизацию на правах младших партнёров.

– Ну что ж, на первый взгляд очень даже...

– Смотрите! – Эвиста Танатис вытянула вперёд руку, указывая на огненную точку на западном побережье меридионального океана[35]. – Что это? Неужели эти дикари способны к сосредоточению энергии такой мощи.

– Может быть это техническая катастрофа? – Оллиса повернулась лицом к голограмме. – Вспышка как раз в зоне высокой плотности ТВ-поля. Мы пока не имеем полной картины...

– Подожди, Олли! – остановил её Гриф. – Ты можешь сказать, сколько времени потребуется, чтобы получить информацию в достаточном объёме?

– Я только информатик и связист, а полную или достаточную картину может дать только наша научная команда сообща. Такие вещи в одиночку мне не потянуть.

– Ещё один важный вопрос, – подняла руку Нэйтис Холампиу, инженер биозащиты. Она повернулась к планетологу Тарасию Ликрасу. – Рас, удалось ли что-то узнать об особенностях радиационной, хим- и био- обстановки?

– Пока в самых общих чертах. – Пожал плечами планетолог. – Радиационный фон в пределах нормы. Химически особых отличий от Минойи не выявлено, кроме той разницы в балансе газов, про которую я рассказал. Кора планеты состоит в основном из литофильных минералов. Главный элемент – железо. Что опять близко к Минойе, но здесь железа ещё больше, почти пять процентов, что заметно больше, чем у нас.

Что касается биологии, то, скорее всего, на планете широко распространено множество болезнетворных бактерий и вирусов. Даже те организмы, что безопасны для аборигенов, могут причинить нам вред. Наши средства оздоровления могут справиться с любым источником опасности, но... Думаю, что без фильтров, используемых на планетах с агрессивными средами, нам не обойтись. Впрочем, наши генераторы энергополей справятся с любыми биологическими опасностями. Достаточно будет имплантировать назально дополнительный блок.

– А как долго вырабатывается естественная адаптация? – спросила Тайнесса.

– Пока ничего не могу сказать определённого, нужен молекулярный анализ самих биоматериалов. Не хотелось бы прибегнуть к вакцинации. Добротную вакцину в условиях космоса создать затруднительно. К тому же это отнимет слишком много времени при непредсказуемом результате. Придётся массу вакцин генерировать. Даже с помощью генной нанопластики, на которую запрограммирован наш «Вуди»...

– Понятно, дышать через раз, в сексуальные контакты с аборигенами не вступать, местных напитков не употреблять, – с грустью в голосе резюмировал Давд. – Невесёлая картина.

– Это ты зря, – рассмеялся Тарасий. – Дышать, Дав, можешь полной грудью. Я же тебе в нос вживлю очистной фильтр.

Яркой красно-оранжевой вспышкой в центре кают-компании возникла статная фигура Тайнессы Родамантис. Она решила, что сроки исследовательских работ – её компетенция.

– Милый Гриф, пока очень сложно сказать определённо, когда именно мы сможем получить вакцины. – Мягкий грудной голос главы научно-исследовательской группы успокаивал. – Минимальный срок, насколько я помню, что-то около шести бортовых месяцев, а у нас всего двенадцать месяцев до возвращения. Поэтому я своим приказом отменяю работы над созданием вакцин. Обойдёмся защитным полем.

– Но мы рискуем в таком случае нахватать местных бацилл, – заметил Гриф.

– Это не страшно. Имплантируем биофаги в ноздри, уретру, ротовую полость и в прочие естественные отверстия. Величина биофага с маковое зерно. Вживляемость стопроцентная. Через день никакая зараза нам не страшна.

Тай повернулась к Теофисе Ксенаку, выполнявшей работу биолога экспедиции.

Теофиса отличалась от остальных женщин команды некоторой склонностью к полноте, что впрочем, её нисколько не портило. Пышные груди, бёдра и ягодицы она носила с достоинством древних королев. К тому же вес помогал ей при групповой борьбе, компенсируя некоторый недостаток ловкости.

– Товарищ навархос, – снова подала голос Оллиса. – Есть небольшая проблема с биофаго-фильтрами. Их надо «тренировать» на конкретных паразитах. Вряд ли мы сможем собрать образцы всех опасных для нас организмов.