Несвятое семейство

Актер не очень-то надеялся, что агент сможет выполнить его просьбу. Однако тот позвонил на следующий же день. Сообщил ернически:

– Какая-то дамочка тебя невзлюбила.

– А конкретней? – оживился Роман.

– Назвалась Евдокией – паспорта у нее, естественно, не спрашивали, – отчитался агент. – А подтверждающие документы принесла серьезные. Копия протокола о твоем административном аресте. Копия постановления о судебном решении. На итальянском, русский перевод прилагался. Ну, и сейчас: полный контент твоего сайта. Бумага из туристического реестра, что такой компании в нем не значится. Остальное – на словах. Будто лично знакома с какими-то тетками, которые все свои многолетние сбережения тебе отдать собирались. Ты бы, Ром, хоть бизнесменов грабил. А то как-то совсем несолидно!

– Слушай, отвали ты со своими моралями! – отмахнулся актер. – А как она выглядела, эта Евдокия?

– Лет сорок. Блондинка. Полноватая. Одета обычно. По виду – чиновница или бухгалтерша.

– Вообще я не понял… – растерянно произнес Роман.

Цвет волос ладно, но ни одной полноватой блондинки лет сорока среди его знакомых не было. Он вообще мало общался с возрастными, только с мамочкой, Еленой Евгеньевной. Но той – к пятидесяти, и полной ее уж никак не назовешь, днюет и ночует в спортивном зале.

– Крепко, видно, ты обидел эту Евдокию, – вздохнул агент. – А бабы – они злопамятные!

Полуянов, что ли, нанял эту тетку, чтобы самому не светиться? Или все же таинственная Евдокия – его личный враг? Однако Рома, хоть убей, не понимал и не помнил, кому из женщин средних лет он мог настолько насолить?!

А главное, что дальше-то делать?!

Кредитор вчера уже приходил. Напомнил в фирменной своей, вежливой манере, что срок оплаты долга истекает через семнадцать дней.

И что за эти жалкие две недели можно придумать?!

* * *

Сестра у Ромки Черепанова получилась в кого – непонятно. Вроде мамка никогда с чужим мужиком не гуляла, в городе их все на виду. Но только они с Кристинкой уродились непохожими. Он – чернобровый и синеглазый («Ну, просто Ален Делон!» – умильно вздыхали тетушки, кто постарше). В школе – король. Пусть не отличник (зачем зря мозги напрягать?), зато в спектаклях блистал, стометровку бегал быстрее всех, девчонкам головы кружил. Сестрица же – серенькая во всех смыслах. Глазки блеклые, волосы – как прошлогодняя солома, тихая, робкая. Настоящая мышь, скучная, неинтересная. Даже защищать — по праву старшего брата – ее не от кого было.

Впрочем, Ромка, когда зацепился за Москву, благородно предложил Кристинке перебираться к нему: «В супермаркет, в кассирши устроишься – уже веселей, чем в городишке нашем киснуть».

Думал: просияет и немедленно согласится, однако сестра вяло пообещала, что подумает. И думала уже третий год. Видно, куда больше ей нравилось в родимом доме перед телевизором время коротать, чем бороться за выживание в столице.

Нет – так нет. Роман о сестре не скучал нисколечко.

Но когда мать, во втором часу ночи, позвонила ему и прокричала заполошно: «Кристинку похитили!» – у него сердце перехватило. С трудом выдохнул, прохрипел:

– Кто похитил? Когда?

– Вечером! Сегодня! – прорыдала мать. – Она в магазин вышла, за хлебом, и все не идет. Я думала: пусть гуляет, погода хорошая. А ко мне соседка забегает. Кристину, говорит, вашу в машину запихали. Какие-то мужики. Номера дагестанские. Я уже и к участковому бегала, а он заявление не принял. Девица, мол, взрослая, может, у них согласие обоюдное. Если, сказал, через три дня не появится, только тогда искать станут. Отец валерьянку пьет, я вся на нервах. Что делать-то, Ромочка?!

– Ты, мам… – он лихорадочно соображал, – ты не волнуйся только. – Добавил безнадежно: – Может, у Кристинки правда завелся кто-то? Горячий восточный парень?

– Да откуда ж ему взяться! – вновь зарыдала мать. – Она ж дома все время сидит!

Рома сам понимал: неоткуда. К тому же, пока с городишком родным говорил, в трубке пикнуло. Еще один звонок пробивается. Взглянул на определитель – кредитор.

– Подожди, мам, я тебе перезвоню сейчас, – пробормотал Черепанов.

Ладони вспотели, сердце колотилось, как бешеное. Он не сомневался, кто похитил его сестру.

Джигит был краток:

– Кристина твоя у нас побудет. Пока деньги не соберешь.

– Слушай, ты! – вспылил Роман. – Я от тебя что, бегаю? Обманываю?! Договорились ведь, как нормальные люди. У меня есть еще больше двух недель, чтобы с тобой рассчитаться!

– Недели-то есть, – меланхолично произнес кредитор. – Да деньги тебе взять негде.

– Будут деньги! Обещаю!

– Ты б лучше не обещал, а квартиру на продажу выставлял, – посоветовал восточный человек. – Дело-то небыстрое. Пока покупателя найдешь, пока сделку оформишь…

– Я свое слово держу!

– Держи. Тогда и сестрица твоя плакать не будет.

– Если с ее головы хоть волос упадет, я… я тебя…

– Не горячись, дорогой, – спокойно отозвался собеседник. – Плохо себя чувствовать будешь.