Нет больше слез (ЛП)

Милла зевнула и потянулась, от этого движения сосок выскочил из расслабленного ротика малыша, который хрюкнул, сделал несколько сосательных движений и успокоился. Очаровательно. Дэвид вытянул палец и нежно погладил округлый холм голой груди. Он был восхищен новыми формами жены. До беременности Милла была худой, даже поджарой, как бегун на дальние дистанции. Теперь ее фигура округлилась, стала мягче, и послеродовой запрет на секс сводил его с ума. Он не мог дождаться завтрашнего дня, когда Милла пойдет на шестинедельный осмотр к Сюзанне Коспер, акушеру-гинекологу. Вообще-то, в связи с несколькими непредвиденными обстоятельствами, нарушившими график Сюзанны, теперь это было почти семь недель, и Дэвид был уже готов выть на луну. Он мастурбировал для снятия напряжения, но это и близко не могло сравниться с занятиями любовью с женой.

Милла открыла глаза и сонно улыбнулась ему.

– Эй, Дуги, – прошептала она. – Думаешь о завтрашней ночи?

Дэвид рассмеялся, в ответ на это на прозвище, подумав о том, как легко она читает его мысли. Правда, его мысли сейчас угадать было совсем не сложно. После двух месяцев воздержания, у него мало что было на уме, кроме секса.

- Ни о чем другом и думать не могу.

- Возможно, Дуги младший проспит всю ночь. Она нежно погладила рукой пушистую головку малыша, и тот в ответ сделал пару сосательных движений ротиком. Одновременно оба взрослых сказали:

– Сомневаюсь.

И Дэвид снова засмеялся. У Джастина был волчий аппетит, он требовал кормления, по крайней мере, каждые два часа. Милла беспокоилась, что ее грудное молоко не достаточно жирное, или что его не хватает ребенку, но Джастин хорошо прибавлял в весе, и Сюзанна говорила, что тут не о чем беспокоиться, просто у малыша отличный аппетит. Милла снова зевнула, и Дэвид обеспокоено коснулся ее щеки.

– Только то, что Сюзанна завтра даст нам зеленый свет, не значит, что мы должны заниматься любовью. Если ты слишком устала, мы можем подождать.

Сюзанна чертовски постаралась, чтобы он понял, насколько усталой бывает новоиспеченная мамочка, особенно если она кормит грудью.

Прерванная в середине зевка, Милла взглянула на него.

– Конечно, мы будем, – сказала она свирепо – Если ты думаешь, что я собираюсь ждать еще, Джастину повезет, если я не оставлю его с Сюзанной, пока буду охотиться на тебя по всей клинике.

– Собираешься наставить на меня скальпель и заставить устроить стриптиз? – спросил Дэвид, ухмыляясь.

– А это мысль, – она поймала его руку и вернула ее на грудь снова, потирая сосок его пальцами. – Это было больше шести недель назад. Мы не должны жать официального разрешения Сюзанны.

Он хотел сказать Милле то же самое. Просто не хотел, чтобы Милла подумала, что его волнует только секс. Дэвиду стало намного легче, когда она сама предложила это, и теперь его мучило искушение. Он посмотрел на наручные часы и застонал.

- Я должен быть в клинике через десять минут.

Через полтора часа у него была назначена операция. Времени осталось только на то, чтобы добраться до клиники и переодеться. Не то, чтобы ему нужно было больше, чем десять секунд, чтобы получить разрядку, но Милла определенно заслуживала большего.

- Тогда сегодня вечером, - сказала Милла, поворачиваясь на бок и улыбаясь ему. - Я буду не давать Джастину спать столько, сколько смогу, чтобы ночью он точно заснул.

- Хорошо. - Дэвид взял свои ключи. – Чем собираешься заняться днем?

- Ничего особенного. Собираюсь пройтись по магазинам с утра, до того как станет слишком жарко.

- Купи апельсинов. - В последнее время Дэвид очень много времени проводил возле операционного стола и поэтому нуждался в витамине C. Наклонившись, он поцеловал Миллу, а затем прижал свои губы к щечке Джастина. – Хорошо, позаботься о мамочке, - сказал он спящему сыну, и поспешил к двери.

Милла еще немного полежала в кровати, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Пока никто из ее мужчин ничего не требовал от нее.

Она думала, что сможет заботиться о ребенке, но так или иначе не ожидала, что эта забота будет практически безостановочной. Когда Джастина не нужно было кормить или менять пеленки, она пыталась делать другую работу по дому, и так уставала, что каждый следующий шаг стоил немалых усилий. Она плохо спала, наверное, месяцами. Нет, точно, это и были месяцы бессонных ночей. Приблизительно четыре из них, когда ребенок стал достаточно большим, чтобы ударять по ее мочевому пузырю, и Милла должна была ходить в туалет почти каждые полчаса. Как сказала Сюзанна, так ребенку было легче дышать. В том чтобы быть матерью не было ничего приятного физически, это было вознаграждаемо, но давалось легко. Милла рассматривала своего спящего сына, и ее глаза светились счастьем. «Он великолепен» - восклицали все, говоря о его светлых волосах, синих глазах и сладком ротике. Он был вылитый «Gerber baby»’ ¹- личико, которое украшало миллионы баночек с детским питанием.

Милла была совершенно очарована сыном, от крошечных ногтей до сладких ямочек на пухлом тельце. Она могла сидеть и наблюдать за ним целый день... если бы не куча дел, которые нужно переделать.