Нет ничего сильнее любви

Тон у Романа Ильича был как у интеллигентов с бородкой и пенсне из старых советских фильмов, которые бабушка тоже обожает.

– Проходите, присаживайтесь, – он показал рукой на параллельные кресла.

Настя села на край правого кресла и прижала рюкзак к животу. Вид у декана был спокойный и даже немного смешливый. Он вертел в руке карандаш, как заправский картежник вертит колоду карт, и ухмылялся. Он таки похож на мышь, подумала Настя, и тут декан положил карандаш на стол и прихлопнул его ладонью, будто это комар или моль. Девушка испуганно вздрогнула.

– Настасья…

– По паспорту я Анастасия.

Фраза вырвалась так неожиданно, что Настя испугалась и еще крепче прижала рюкзак, будто в нем было ее спасение.

Декан усмехнулся:

– Тогда скажите мне, Анастасия, – он покатил карандаш по столу, – зачем вы надо мною смеетесь? Или буду предельно точным – держите за глупого человека?

– Роман Ильич, вы о чем? – Настя выпучила глаза.

На его лице появилось снисходительное выражение:

– Вы отлично знаете, о чем я. Вчера вот на этом самом месте вы разыграли спектакль с так называемой Галиной Сергеевной. Да, можете глаза не прятать. Но тут такое дело – я знаком с одной Галиной Сергеевной Франко, которая живет в Харькове. И еще я в курсе, что такое фейсбук. Конечно, куда нам до вас! Ваше поколение родилось с гаджетами в руках, и вы относитесь к нам свысока, но мы тоже умеем пользоваться достояниями человеческого гения. Так вот, вчера я посмотрел вашу страничку и увидел фото вашей тети, – он поджал губы, – скажу вам, она не похожа на даму, посетившую вчера мой кабинет, а похожа на ту самую Галину Сергеевну, мою давнюю знакомую. Что вы на это скажете? – он приподнял брови и снова покатил карандаш.

Насте захотелось вскочить на ноги, убежать и забиться в самый дальний угол. Она даже запыхтела, как набирающий обороты двигатель, но вовремя опомнилась.

– Роман Ильич, простите, я не хотела… – пролепетала она, краснея.

Он негодующе мотнул головой:

– Простите… Я не хотела… Знаете, сколько «простите» слышали стены этого кабинета? А не проще ли было сказать правду человеку, который вас воспитал? Ведь Галина Сергеевна… Настоящая Галина Сергеевна узнает про смартфон. А кто была… – он показал рукой на кресло, в котором сидела тетя Лена, – ваша соучастница?

– Подруга Галины Сергеевны.

– И что, подруга оплатила смартфон из своего кармана?

Настя не знала, что ответить, и только глазами захлопала. Декан снова принялся вертеть карандаш в руке.

– Настя, я разочарован. Я говорил вам, вы будущий врач, а это обязывает. Вы не имеете права на непорядочность, а вся эта ситуация говорит о непорядочности. Я знал вашу тетку, она была порядочным человеком. Она узнает о вашем обмане, и это будет для нее ударом. Мой вам совет – расскажите ей все, если вы до сих пор еще не рассказали.

– Нет, не рассказала… Вы правы, она расстроится, она много работает, – тараторила Настя с единственным желанием – выгородить Галку, – она писательница, романы пишет, а ей рукопись сдавать… Я потом расскажу. Честное слово, Роман Ильич. Мы с тетей Леной вместе расскажем, – Настя сделала жест в сторону «ленкиного» кресла, – честное слово…

– Хорошо, делайте по собственному разумению, здесь я вам не указ, – он перестал играть с карандашом, и Настя почувствовала, что это еще не конец разговора.

В кабинете воцарилась тишина. Вдруг декан поморщился, будто у него заболел зуб.

– Анастасия, я хотел с вами поговорить еще вот о чем… – он запнулся и бросил на девушку беглый взгляд.

Настя подалась чуть вперед:

– Я слушаю вас, Роман Ильич.

Он откашлялся:

– До совершеннолетия у вас был статус ребенка, лишенного родительской опеки…

– Да, моя мама умерла, а отец пропал без вести. Это было давно.

– А Галина Сергеевна? Вы действительно ее родственница?

– Нет, моя мама была невестой Андрея, ее брата. Она оформила надо мною и Тимошей опекунство. Вот мы и называем ее тетей…

– А кто такой Тимоша?

– Мой родной брат, он сейчас в Польше, работает в барбершопе, он хороший парикмахер. Андрей тоже там, у него свое СТО.

– А вы живете у Галины Сергеевны?

– Да.

– Значит, Галина Сергеевна вас воспитывала?

– Да.

– Вам повезло, она хороший человек.

– Да, очень хороший, – Настя улыбнулась. – Нам действительно повезло, мы попали к хорошим людям.

– Да… К хорошим…

Настя уловила в его голосе непонятный ей надрыв и насторожилась. Их взгляды встретились, и декан тут же растянул губы в улыбке, положил руки на стол и сцепил пальцы.

– Настя, у меня к вам не совсем обычная просьба. Дело в том, что много лет назад я… – он немного ослабил узел галстука, – я неправильно поступил в отношении Галины Сергеевны и сейчас жалею об этом, – он откашлялся в кулак. – Я много раз хотел поговорить с ней, искал ее, но она переехала. Потом как-то времени не было. И вот в моем кабинете сидите вы, – он поднял взгляд на Настю, – я искренне рад, что так получилось, – он улыбнулся.

Снова тишина. Из приемной доносятся приглушенные голоса.

– А… – в горле Насти пересохло от волнения, и она сглотнула, – а ваша просьба, Роман Ильич?

Он почесал рукой подбородок: