Нет причин умирать

Как бы сильно он ни мечтал поскорее очутиться дома в тепле, Келли очень старался не превышать допустимой скорости. Он не хотел, чтобы его оштрафовали за превышение скорости, и уж точно не мог себе позволить снова лишиться прав.

Была уже почти полночь, когда он подъехал к своему типовому дому в Сент-Меричерче, высоко над Торки. Припарковавшись на задней улочке, он вышел из «MG» на сухой тротуар. Было ясно, что дождь прекратился здесь час или два назад. Он открыл маленькие ворота, ведущие в крошечный садик. Уличный фонарь прекрасно освещал его, и если бы Келли удосужился взглянуть, то увидел бы, что сад порос всеми возможными сорняками.

Но, как обычно, он не смотрел и не замечал, что творится у него в саду, пока не зашел туда и ветка ежевики, раскачивающаяся на ветру, не хлестнула его больно по левой щеке.

– Черт, – громко выругался Келли, отмахиваясь.

Осторожно прикоснувшись к лицу, он почувствовал, что эта чертова ветка поцарапала его до крови. Тогда он все же бросил взгляд на свой сад, испытывая легкое отвращение. Несомненно, подумал он, пришло время что-то с этим делать. Но в теперешнем финансовом положении Келли не мог позволить себе нанять садовника. А сам он был слишком далек от садоводства. Пока его подруга Мойра, с которой он встречался много лет, не заболела, она всегда присматривала за садами – за крошечным садиком перед домом и чуть побольше, огороженным, позади него.

Мойра. Келли не нравилось думать о Мойре. По-хорошему, ему следовало бы навестить ее этим вечером. Но он этого не сделал. А сейчас уже поздно, слишком поздно, сказал он себе. Оказавшись дома, Келли первым делом направился в ванную, сбросил с себя мокрую одежду, которая так и осталась лежать небрежной кучей на полу, и завернулся в большой махровый халат. Затем переместился на кухню, сделал себе чашку крепкого сладкого чая и вместе с чашкой пошел в гостиную, где зажег камин и с чувством удовлетворения уселся перед ним в свое любимое кресло. Свободной рукой он включил радио, которое почти всегда было настроено на «Классик-FM». Музыка, под которую Келли писал и размышлял.

Журналист внутри Келли и не думал успокаиваться. В голове вновь и вновь прокручивалась встреча с молодым человеком, который представился Аланом. Парень был напуган. По-настоящему напуган. В этом сомнений не было. Но, с другой стороны, он был в стельку пьян. Паранойя на почве алкоголя, сказал себе Келли.

В глубокой задумчивости Келли медленно потягивал все еще обжигающе-горячий чай. Однако его раздумья были грубо прерваны телефонным звонком. Келли подскочил в кресле. Телефонный звонок почему-то всегда заставлял Келли подпрыгивать, особенно если раздавался ночью. Он потянулся за переносной трубкой, лежавшей на столике возле кресла рядом с радиоприемником. Кнопка зарядки батареи слабо мигала. Естественно, он забыл поставить трубку на базу, когда уехал днем из дома.

Однако низкий заряд батареи не был для него проблемой.

Он не собирался долго разговаривать. Звонила Дженифер – младшая дочь Мойры.

– Мама ждала тебя весь вечер, – сказала Дженифер с едва заметным упреком в голосе.

Сначала Келли почувствовал только облегчение. По крайней мере, в словах Дженифер не было намека на то, что Мойре стало хуже. Но Дженифер продолжала говорить, и Келли охватило, увы, слишком знакомое ему чувство вины.

– Ты сказал маме, что заедешь, как только твоя работа над романом на сегодня будет закончена. Она очень хочет видеть тебя. Ты придешь?

Келли взглянул на часы:

– Ну, сейчас так поздно, уже за полночь.

– Я знаю. Но она не может спать. Мы пытались позвонить тебе раньше. Домой и на мобильный…

Келли на несколько секунд зажмурился. Мысленно он увидел свой мобильник на рабочем столе, наверху, там, где он оставил его днем. Он и понятия не имел, специально или нет не взял его с собой на вылазку в «Дикую собаку».

– Прости, – сказал он, наверное, тысячный раз, а затем начал бормотать абсолютно неубедительную ложь: – Кажется, я умудрился посадить все батарейки.

– Ты все еще можешь зайти, она не собирается спать.

Келли глубоко вздохнул.

– Да, конечно, – ответил он настолько бодро, насколько было возможно. – Просто я засиделся допоздна. Потерял счет времени, вот и все. Слова прямо так и сыпались у меня из головы.

И это, бесспорно, была самая большая ложь. Келли проклинал себя в очередной раз, ища ключи от машины, которые положил куда-то всего лишь несколько минут назад. Келли вечно терял ключи от машины. В конце концов он нашел их на крышке водяного бака в ванной и проклял себя и свое дурацкое поведение в сто первый раз.

Дом Мойры, где о ней заботились три ее дочери, стоял всего лишь в нескольких улицах от его дома, но Келли вдруг почувствовал, что ему не терпится поскорее туда добраться. Его захлестнула волна вины и раскаяния. Это был не первый случай, когда он обещал навестить Мойру и не сдержал свое обещание. Но самое плохое в сегодняшнем было то, что ко времени, когда он очутился дома, Келли – так ли, сяк ли – заставил себя забыть, что вообще договаривался о встрече. Возможно, во всем следовало винить его подсознание.