Читаем Нет прощения (СИ) полностью

Не в моих правилах долго бояться – я решительно раскрываю письмо и прикипаю глазами к строчкам короткого послания, написанного знакомым до мелочей почерком Северуса:

«Гарри, прости меня.

Прости за те слова, которые я тебе наговорил в тот вечер. Я не имел права так унижать только из-за того, что кто-то дурно о тебе отозвался. Мой несносный характер сыграл злую шутку. Во всем, что случилось с тобой, моя вина. Если бы я не пошел на поводу своей ревности, то ты не пострадал бы. Я не могу простить себя за то, что не кинулся за тобой сразу же после того, как прогнал. Оправдываться долго в том, в чем виновен - не в моих правилах, поэтому добавлю лишь одно – я отомстил Нотту.

Я знаю, что меня не изменить. Я всегда буду до самодурства ревнив, груб и несносен. Язвительность и злоба пропитали мою душу настолько, что здесь уже ничего не поделать. Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня еще раз. Не хочу отравлять твою жизнь и превращать ее в ад.

Надеюсь, ты примешь мой выбор – я ухожу из Хогвартса и из твоей жизни. Думаю, это правильное решение, особенно когда нет возможности отыскать прощение себе самому.

Связь перекидываю на Люциуса Малфоя. Не сердись. Если ты дашь себе труд задуматься, то поймешь, что лучшей кандидатуры не найти. Он не только присмотрит за твоей магией, но и поможет советами. Прежде всего попроси его рассказать тебе о принятии наследия Поттеров. Это важно.

Не смей сдаваться, я верю в тебя. Ты сильный и сможешь добиться всего, чего захочешь.

Будь счастлив, Гарри!

Северус».

Письмо выпадает из моих рук. Ни слова о том, куда он отправился. Ни полслова о том, почему вдруг решил взвалить всю вину на себя. Мою душу наполняет беспробудная тоска и злость. Злость на упрямого ублюдка Северуса Снейпа, который все решил в одиночку, который все решил за меня. Чувствую, что снова балансирую на грани срыва. Магия внутри меня закручивается в спираль, словно смерч, готовый вырваться на волю. Северус, Мордред тебя побери, что ты со мной делаешь?! Что значит – «ты примешь мой выбор»?! А мой выбор ты не хочешь принять?! Эмоции рвут меня на части, и я не могу с ними справиться. Магия вокруг меня сгущается, готовясь принять дикую гостью, живущую во мне. Из кухни выбегает Гермиона, видимо, почувствовав неладное. Но она не успевает ничего сказать, потому что из камина просто-таки вылетает Люциус Малфой. Он неимоверно зол и не скрывает этого. На ходу сориентировавшись, он взмахом руки отсылает Гермиону из комнаты, и она не осмеливается перечить. Дверь за ней захлопывается – это Люциус пресекает любые возможности для попыток утоления любопытства моими друзьями.

- Поттер, прекрати сейчас же! – почти кричит он. Однако, несмотря на грубый тон, Люциус подскакивает ко мне, крепко прижимает одной рукой к своей груди, обнимая за плечи, и, как и вчера, командует: - Гарри, смотри на меня!

И я смотрю. Смотрю в его злые серые глаза и понимаю, что они совсем не похожи на ледышки, как мне казалось раньше. В них бушует огонь – колючий, яростный до белизны и живой. Я отвлекаюсь, и мои эмоции, не подпитываемые больше мыслями о Северусе, постепенно успокаиваются. С помощью Люциуса заталкиваю свою магию в конуру и сажаю на привязь. Когда понимаю, что все уже позади, и мы справились, не доведя ситуацию до выброса, так и не отстраняясь, упираюсь лбом в плечо Люциуса и искренне благодарю:

- Спасибо.

- Поттер, мне твое спасибо на стену повесить? Как охотничий трофей? Ты меня из-за стола выдернул. Теперь будешь каждый день это повторять? Понравилось мое общество? Что тебя сегодня так раззадорило? – Люциус уже не такой злой, но голос его звучит все еще очень недовольно и язвительно.

- Письмо.

- Ну, и? – Люциус ждет, видимо, пояснений. И я понимаю, что он заслужил их, примчавшись ко мне на помощь. Он, конечно же, мог и не спешить, а связать мою магию на расстоянии, но тогда выброса было бы не избежать. К тому же ему, как и мне, пришлось бы несладко из-за последствий шквального всплеска магии. При близком контакте это проходит почти безболезненно, ощущается только слабость.

- Он не написал, куда ушел. Он решил… Решил-то он, а я должен принять его выбор, - после сильнейшего напряжения, пережитого, пока боролся с рвущейся на волю магией, у меня немного притуплено восприятие реальности, поэтому сейчас я спокойно говорю о том, что несколько минут назад чуть не заставило меня сорваться.

- Что он решил? О чем ты говоришь?

- Северус решил, что мне будет лучше без него, что я и так смогу быть счастлив, - послушно отвечаю на заданные вопросы.

- Гарри, а ты не думаешь, что тебе стоит положиться на его жизненный опыт? Северус - не взбалмошный ребенок. Если он принял решение – значит, всесторонне обдумал свой шаг. У него были причины сделать такой выбор. Поверь мне.

- А мое мнение уже никого и не интересует? - слабо отбиваюсь я, не имея сейчас ни сил, ни желания спорить.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство