Нет рецепта для любви

– И что? Знаешь, я вообще-то не склонен набрасываться на малознакомых женщин. Со мной еще никогда ничего подобного не случалось.

– Нет, так нечестно! – воскликнула Ника. – Это я должна была говорить, а не ты. Это со мной никогда ничего такого не случалось.

– Послушай, да не расстраивайся ты так. Знаешь, что я думаю? Ты – женщина, лишенная любви. А я тоже… одинокий мужчина. Вот нас и притянуло друг к другу. Я совсем не предполагал ничего такого, когда шел к тебе с цветами. Хотел извиниться за пятницу. Я все выходные переживал, между прочим. Обычно я так нагло себя не веду, а тут… Просто как лавиной накрыло! Точно, давай будем относиться к этому как к стихийному бедствию?

– Не понимаю, что со мной такое! Мы ведь даже не влюблены. Просто поговорили один раз, и все.

– Мы вообще-то долго разговаривали. А представляешь, были бы влюблены – да от твоей конторы вообще ничего не осталось бы!

Ника невольно рассмеялась.

– Ну вот, слава богу! Но признайся: неужели ты никогда не мечтала о сексе с незнакомцем, а? Правда же, в этом есть что-то такое… возбуждающее?

– Да ну тебя. Ты меня смущаешь.

– А ты мне всегда нравилась. Когда видел тебя в лифте или в холле, каждый раз думал: какая хорошенькая маленькая женщина. Просто куколка. И взгляд как у ангела.

– Никакой я не ангел. И вообще, ты все это сейчас сочинил.

– Клянусь! Знаешь, я тут подумал… Я пойму, если ты не захочешь меня больше видеть. И постараюсь не попадаться тебе на глаза. Но… Может быть… Что, если мы продолжим наши отношения? А? Как ты считаешь? Такого потрясающего секса у меня еще не бывало.

– Ты хочешь продолжения?

– У нас с тобой довольно тоскливая жизнь, так почему бы не подарить друг другу немного радости и утешения? Тем более что у нас все так замечательно получилось!

– Я не знаю. Это же нехорошо.

– Кому от этого будет плохо? Я понимаю, мне легче – я свободен, а ты замужем. Но твой муж… Ты сама сказала, что стала для него пустым местом! Он даже по имени тебя не называет. И в постели у вас, наверное, довольно прохладно, нет?

– Ледниковый период, – мрачно ответила она.

– Ну вот! И давно?

– Сто лет.

Артём явно обрадовался, что ему не придется делить Нику с мужем, а она задумалась: а может, и правда? Сколько ей еще осталось того женского счастья? Впереди климакс, старость. Кому она будет нужна? А Артём… Он все понимает… Конечно, ему не такую бы надо женщину… Но в его ситуации…

– А сколько тебе лет? – вдруг спросила Ника.

Артём усмехнулся: он давно ждал этого вопроса.

– А ты как думаешь?

– Ну-у… Где-то под сорок, да? Тридцать восемь?

– Примерно. – Он не стал уточнять.

Пока они разговаривали, Артём целовал Нике то руку, то шею, щеку или висок, потихоньку расстегивая блузку, которую она только что застегнула. Потом погладил и стиснул ее грудь – Ника закрыла глаза, затихла, даже дышать перестала и повернула голову, подставляя Артёму губы для поцелуя.

И они сделали это еще раз.

Теперь уже в полном сознании.

Кстати, в кресле оказалось гораздо удобнее, чем на столе!

В этот вечер Ника долго не могла добраться домой. Артём проводил ее до машины – донес ведерко тюльпанов, на прощание нежно поцеловал в губы и помахал рукой. Ника улыбнулась ему и бодро отъехала, но нервничала страшно – руки дрожали, бросало то в жар, то в холод. Пару раз она машинально сворачивала в сторону прежнего жилья, потом спохватывалась. Чувствуя, что добром это не кончится, Ника остановилась у какого-то кафе: надо немного успокоиться. Ей страшно хотелось красного вина, но с этим придется подождать до дома. Подумав, она выбрала свежевыжатый апельсиновый сок – села в уголке и призадумалась, рассеянно помешивая коктейльной трубочкой в высоком стакане.

Ее сексуальная жизнь всегда оставляла желать лучшего. Сначала Ника была слишком неопытна, а Миша чересчур нетерпелив, но их это даже забавляло, и Миша в шутку говорил: «Твой мотор слишком медленно разогревается!» Но терпения как следует «разогреть мотор» ему явно не хватало. К тому же присутствие свекрови не позволяло расслабляться: та имела ужасную привычку без стука врываться к ним в комнату. Ника расстраивалась и смущалась, Миша сердился и однажды, когда Нинель Павловна возникла на пороге в самый патетический момент их близости, устроил матери скандал, по завершении которого сделал задвижку на дверь спальни. Свекровь не разговаривала с ними две недели (чему Ника только радовалась) и дефилировала по квартире с трагическим выражением лица.