Нет смысла без тебя

– Какое обвинение ей грозит там? Соучастие в двух убийствах? А если на Лизу повесят все убийства, совершенные Наркобароном в тот период? Вы не думали об этом? Ее там тоже посадят!

– Александр, послушайте, я спас вашу сестру. Вы можете хотя бы ее увидеть и поговорить с ней. Она жива, здорова и ждет вашей помощи. Вы можете забрать своего племянника и позаботиться о нем.

– Вы скажите это себе, – ответил я. – Вы тоже можете забрать своих родителей и позаботиться о них. Вы решили судьбу моей сестры сами, не посоветовавшись со мной. И теперь Лиза сядет пожизненно.

– Вы знаете, я и не надеялся услышать от вас благодарность. Будете в тюрьме, передавайте Лизе привет. И можете ей сказать, кто виноват в том, что ее жизнь спасена. А можете не говорить ничего.

Игорь ушел, хлопнув дверью.

Меня раздирала злоба. Ну почему так, почему всегда так? Почему нельзя доверять людям? Почему нельзя понадеяться на человека и ждать, что он сделает что-то хоть раз в жизни не в своих интересах?! Черт возьми! Лизу точно посадят, абсолютно точно…

Я бы углубился еще дальше в мрачные размышления, если бы не звонок Васи.

– Вася, привет! – сказал я.

Из кухни показалась Ника, услышав про Васю, она подсела на диван и тоже поздоровалась с ним.

– Дима, я возвращаюсь в Москву и завтра вылетаю в Нью-Йорк, – сказал Вася. На фоне было очень шумно, судя по всему, Вася ехал в машине. – Мы во всем разобрались. Тот парень, которого мы с Филом выследили, оказался ни при чем. Просто Лизин приятель. Мы встретились с одной шарлатанкой, Лиза у нее проходила сеансы лечения. И вроде как пыталась защититься от человека, того самого человека, который угрожает ей. Мы знаем, кто это, но, увы, помочь ей действительно никто не сможет.

– Что? О чем ты говоришь, Вася? Я не понимаю!

– Дим, этот человек – она сама. Лиза пыталась убежать от себя, от чувства вины, которое съедает ее. Она призналась этой шарлатанке Дарье, что знала, что все может обернуться плохо для тебя и твоей семьи, и все равно пошла на это, решила рискнуть, чтобы…

– Я понял, – сказал я. – Спасибо, Вася. Больше ничего не нужно объяснять.

– Ты в порядке?

– Да, возвращайся скорее. У нас много работы.

Лиза

Больше всего она боялась, что Саша не придет. Но он пришел.

Наверное, у него есть какие-то связи, потому что для встречи им выделили уединенную комнату. Ее привели в наручниках, но сняли их не в помещении, а рядом с дверью, чтобы она вошла в комнату свободной, хоть и в оранжевом комбинезоне, который ужасно натирал.

Здесь, в Америке, отношение к детям намного гуманнее, чем может казаться. Мать всегда приводят на свидание с ребенком без наручников.

– У вас есть два часа, – сказала ей надзиратель. – После этого вашим посетителям придется уйти.

– Я поняла, – ответила Лиза.

Она открыла дверь и вошла.

В уголке светлой комнаты сидел Саша с Никиткой на руках. Рядом стояла полная, но симпатичная девушка с большими сережками в форме редисок, в руках она держала сумку с детскими вещами. Та самая Ника, помощница Саши…

Когда Лизе снимали наручники, из комнаты слышался смех и разговоры, но, едва она вошла, все замолчали.

Никитка радостно закричал и потребовал, чтобы мама взяла его на руки. Лиза подбежала, подхватила сына и крепко-крепко прижала к себе, она целовала вкусно пахнущую макушку, мягкие щечки, и сердце ее разрывалось от боли и радости. Лиза разрыдалась.

Саша забрал у нее малыша, отдал Нике и кивнул, девушка вышла из комнаты.

– Они вернутся через десять минут. Не нужно плакать при Никитке, у него и так стресс, – сказал Саша, и Лиза кивнула. Она вытерла слезы и хотела найти место, где бы можно было сесть, смотреть в глаза брату она не смела.

Саша взял ее за руку и прижал к себе.

– Лиза, сестренка, ну почему ты мне ничего не сказала? Ну почему? Все бы было хорошо, мы бы со всем справились…

Лиза попыталась ответить хоть что-то, но ее горло сковал спазм. Она не могла выдавить из себя ни звука, только всхлипы раздавались в этой комнате с выкрашенными в светло-розовый стенами.

Брат и сестра стояли обнявшись, а за дверью улыбающаяся Ника Домбровская пыталась сообразить, как сделать так, чтобы ребенок перестал дергать ее за сережку-редиску.

Эпилог

Старикам нужен воздух, так решили Игорь и его жена Марина. Поэтому большая квартира Игоря была продана, недвижимость Марины в Иркутске – тоже, и они купили большой двухэтажный дом в Подмосковье, в котором жили все вместе.

Игорь, прилетев из Нью-Йорка, сразу же улетел снова – в Иркутск. Он больше не хотел ждать чего-то, думать о чем-то. Он вдруг понял, что на самом деле счастье – это когда есть люди, которым ты небезразличен. Если Саша Лавров простил сестру за то, что она была соучастницей преступлений, в результате которых погибли их родители, то Игорь уж тем более имеет право быть прощенным своими собственными родителями за то, что сдал их на помойку. И да, Марина была абсолютно права.

Из Иркутска они перебирались долго, почти две недели. Пока все продали, пока перевозили отца с медицинским сопровождением… Но все прошло удачно.