Нет смысла без тебя

– Отказано, – ответил судья. – Свое дело вы доведете до конца самостоятельно, и посмотрим, что у вас выйдет. А мистер МакКуин вправе самостоятельно действовать, что, собственно, и делает. Всех заинтересованных лиц я уведомляю, что свидетельские показания мистера МакКуина находятся в распоряжении суда, их копию стороны могут получить завтра утром в судебной канцелярии. Личность истца подтверждена, никаких сомнений в дееспособности и идентификации этого молодого человека у меня нет, не будет их и у присяжных. Вполне возможно, мы освободим мистера МакКуина от присутствия в суде вообще, учитывая, что располагаем вполне подробными видеопоказаниями. На сегодня мы закончим. Всем спокойной ночи. Мистер МакКуин, несмотря на теплую погоду даже в ночное время, я бы рекомендовал вам одеться теплее и защищать… глаза от ветра.

Я надел солнцезащитные очки и ждал Александра. Адвокат вскоре подошел ко мне и улыбнулся.

– Все отлично! Идемте, машина на парковке у здания.

Но не успели мы выйти, как меня оглушили стрекот затворов фотокамер и громкие крики:

– Джейсон? Джейсон МакКуин, это правда вы?!

– Джейсон! Посмотрите в камеру!

– Джейсон, почему вы это сделали?

– Джейсон, вы будете комментировать?

«Идите все не хер», – говорю я мысленно и следую за Александром. Толпа журналистов (боже, их больше, чем когда-либо я видел!) следует за нами, не отступая и не затыкая ни своих ртов, ни затворов. Мы спускаемся к машине, и я останавливаюсь – журналисты вмиг встают передо мной, образуя полукруг, скрещивают свои микрофоны, как волшебные палочки.

– Доброй ночи, – говорю я. – Отвечу сразу на три вопроса. Нет, это была не моя идея. Я не хотел умирать, ни в шутку, ни на самом деле. Мне не оставили выбора. Да, это было ошибкой, как оказалось, но я ничего не мог поделать с этим. Никто не знал, что я жив, никто не мог этого знать. Да, я вернусь на сцену как можно скорее, вот только разберусь со своим лейблом. На этом все, спасибо.

Я огибаю полукруг из журналистов, сажусь в машину и уезжаю обратно в отель. По радио уже передают, что я жив и только что дал интервью местным телеканалам. Всех призывают зайти в Интернет и посмотреть эксклюзивные кадры этого интервью.

– Александр, могу я взять ваш телефон?

– Да, конечно, Джейсон.

Я беру телефон и набираю номер. Я знаю его наизусть.

Два гудка, и я слышу ответ.

– Привет, – говорю я.

Ника

– Привет, – отвечаю я хриплым голосом.

– Ты смотрела новости?

– Да.

– Ну так привет!

– Привет.

Это точно не сон. Это точно Дима – никаких сомнений.

Мне плохо. Мне по-настоящему жутко, так, как никогда не бывало. Я вся покрылась липким потом, у меня трясся подбородок. Я не знаю, о чем говорить с Димой. У меня нет сил даже глубоко вздохнуть, такое ощущение, что сердце обросло колючей проволокой, каждый вздох отзывался острой болью. Неудивительно, что люди перестают дышать, если дышать так больно…

Когда я прокручивала у себя в голове возможные варианты Диминой гибели и его чудесного спасения, я и не предполагала, что это может быть всерьез. Я даже мысли не допускала, что у меня состоится телефонный звонок с человеком, которого все, в том числе я, считают умершим. Это было настолько неприятно и жутко, что я не ощущала ничего, кроме могильного холода.

Наверное, я должна была ощутить прилив какой-то радости, очень удивиться, приятно удивиться, и испытать еще кучу положительных эмоций. Это ведь чудо, а на чудо реагируют именно так.

Я никак не ожидала, что вокруг все заволочет непроглядной тьмой.

– Ника, я понимаю, ты, наверное, в шоке, – услышала я. – В общем, я хотел позвонить и сказать тебе, что я жив.

– Спасибо, – только и смогла ответить я.

Меня затошнило, и я нажала отбой, чтобы Дима не услышал, как меня обильно вырвало прямо на шикарный ковер в отеле. Я в номере Брэдли одна. Брэдли ушел, я не знаю куда и не знаю, где все остальные.

После того как мы посмотрели видео, где Дима сказал, что он жив, мне срочно потребовалось переместиться в какой-нибудь номер, чтобы не рыдать на глазах у всех. Но не успели мы зайти в номер Брэдли, как меня зазнобило, будто температура враз поднялась до сорока градусов. Меня трясло так, что под одеяло я залезла при помощи двух мужиков – Джо и Брэдли – и сразу же впала в какое-то забытье. Помню, что Брэдли и Джо пытались меня чем-то напоить, но я отмахивалась от них, просила оставить в покое. И они все ушли.

И меня разбудил звонок Димы.

Сплюнув на пол противную жижу, я утерла рот простыней, нащупала на тумбочке сумку и отыскала сигареты. Мне срочно требовалось покурить. Но еще больше хотелось пить. Сигареты я нашла быстро, а зажигалку однозначно сперли, пока я спала. Я шурудила в темном чреве сумки здоровой лапкой, перебирая ненужные предметы, а сама думала, что же дальше будет?.. Пить хотелось нестерпимо, но пока я не прикурю, никакой воды. Да где эта чертова зажигалка, будь она трижды проклята?! Я вывалила из сумки все прямо на кровать и в куче фантиков и оберток (откуда у меня весь этот хлам?) нашла маленькую зажигалку. Чиркнул огонек, и я затянулась.