Нет жалости во мне

– Мой муж на работе, – зарделась она, и на фоне разлившегося по лицу румянца ее глаза стали еще краше.

Одной рукой она запахнула халат на груди, а другой сдвинула полы. Как будто боялась, что он влезет к ней под юбку с той же легкостью, с какой он оказался в ее квартире... Или не боялась.

– А у меня жена на работе, какое совпадение!.. Кстати, Алик!

Девушку звали Ритой, и, как ему показалось, она совсем не прочь была скрасить с ним свое одиночество. А то, что халатик запахнула, так это элемент игры, которую она уже приняла.

– В гости к себе пригласишь? – кивнув на открытую дверь, спросил он. – Или лучше ко мне?

– По лестнице? – сомкнутыми губами скованно улыбнулась она.

Как будто извинялась, что не может или просто боится залезть с ним наверх.

– Я все понял. Поэтому идем к тебе!.. Или у тебя кто-то есть?

– Нет никого. Валера на работе... Но он скоро придет!

Но Алик ее не слушал. Зашел в гостиную, оценил дом. Расположение комнат такое же, как у них с Катей, но в остальном убогонько – ремонт сделан кое-как, мебели мало, но кровать в спальне впечатляла – настоящий сексодром. И когда-нибудь он обязательно здесь приземлится. Возможно, даже сегодня...

Он попытался обнять соседку за талию, привлечь к себе, но Рита уверенно убрала его руку, отошла в сторону. Правда, ничего не сказала. Она еще только раздумывала, как ей быть. Он уже дал понять ей, чего хочет от нее, предложение, можно сказать, сделано, и, если не форсировать события, то рано или поздно девушка даст... правильный ответ.

– Мне, наверное, уже пора, – сказал он. – А завтра я загляну к тебе на часок.

– Ну, я не знаю, – замялась она.

– Тогда на два.

Рита ничего не сказала, только застенчиво улыбнулась... Любил Алик таких застенчивых. Особенно когда они за стенку держатся, когда их сзади любят...

На свой балкон Алик возвратился в прекрасном расположении духа. Крепость хоть и не взята, но в любом случае будет чем занять себя в ближайшее время. А потом, как это удобно – иметь хорошенькую соседку снизу, иметь во всех отношениях. И далеко ходить не надо... Может, и сверху такая лафа? Но этим он займется позже, после того, как честь Риты падет к его ногам.

Он зашел в спальню и на радостях отстучал чечетку – может, соседка услышит его и пожалеет, что так быстро с ним рассталась. Но уже в гостиной от его превосходного настроения не осталось и следа. В комнате, в кресле сидел немолодой уже мужчина в строгом костюме и с лакированной тросточкой в руке. Его лицо показалось Алику знакомым. Как он здесь оказался? Вопрос этот шарахнул его по голове похлеще всякого обуха. И на какое-то время лишил дара речи.

– Что, не ждал? – Касатон, казалось, наслаждался эффектом, произведенным его внезапным появлением.

– Да, как-то не думал... – выдавил Алик.

Кто-то тихо подошел к нему сзади, легонько толкнул в спину, проталкивая в глубь комнаты. И оглядываться не надо – кто-то из касатоновских горилл.

– А надо было думать. Голова для того и дана, чтобы думать...

Излишне было спрашивать у Касатона, как попал он в квартиру. В прошлом он, говорят, был первоклассным домушником и, видно, не утратил навыков, тем более что бронированная дверь бы-ла закрыта на один и притом самый слабый замок. И сигнализация не включена... Может, и не он вскрывал дверь, может, кто-то из его телков, но, так или иначе, он в доме, и Алик целиком у него под контролем.

– Где был, на балконе? – сухо спросил вор.

– Да курил, – пожал плечами Алик.

Ни к чему было рассказывать про соседку снизу. Не то это геройство, которым хвастают перед вором.

– Ну-ну...

Касатон достал из кармана пачку «Мальборо», вынул сигарету, но сунул ее в рот после того, как зубами приплющил фильтр. Закурил. Как будто назло Алику. Дескать, ты на балкон ходишь, а я могу дымить прямо здесь. И ничего ты мне, парень, не скажешь.

– Жена работает, а ты на балконе пропадаешь, – усмехнулся Касатон.

– Это что – в упрек? – напыжился Алик.

Он уже пришел в чувство, и Касатон сейчас не казался ему таким страшным, каким нарисовало его сознание в первый момент.

– Но ты же не вор, чтобы от работы отлынивать, – без пренебрежения, но насмешливо скривил губы Касатон.

– Я не вор, но сам-сусам. Как хочу, так и живу.

– Я знаю, как ты живешь... Зачем Полторуху сделал?

– Кого?! – похолодел Алик.

– Витю Полторанина, кента моего давнего.

– Даже не знаю такого!

– Ты в отказ не иди, не надо. Ля-ля-фа-фа в ментовке будешь петь, – сказал вор и, немного подумав, добавил: – Если менты вдруг до тебя доберутся...

– А чего им до меня добираться?

– Я сказал, хватит! – угрожающе сощурился Касатон. – Порожняки на базаре гнать будешь, а со мной по делу говорить надо. Полторуха тебя в больничку на ремонт отправил. Или нет?

– Ну да... Из-за бабы рамсы вышли.

– Он к этой бабе уже давно клеился... Там целая история, и ты хорошо в курсе, какая... Кстати, в зоне ты сработал четко, с меня причитается...

– Так это ж не вам, это Полторухе было нужно. Он меня уже отблагодарил...

– Да, рамс вышел. А я его не предупредил, что ты ответку можешь дать. А ты дал... Может, я и не захотел его предупреждать? – с намеком спросил вор.