Нетипичный маньяк (СИ)

- Ой, Наталья Федоровна, чужие мужья всегда прямо ангелы во плоти. А я вам скажу, что он жлоб редкостный. Я сама видела, как он выброшенные за калитку цветы подобрал и домой сажать поволок. Прямо Плюшкин!

Конечно, Жене эти бабские разговоры были не интересны, но она надеялась услышать что-нибудь о Нем, и потому, тщательно соблюдая дистанцию, двигалась за женщинами, навострив уши.

- Ну, ей-то они ничего не жалеет, да еще, видишь, и цветочки ей сажает, кобыле этой. До чего же противная баба, наглая, высокомерная. Помнишь, Ларочка, в какой юбке она на выпускной приперлась, просто срам! Позорище! Я ее так деликатненько в сторонку отзываю, намекаю, мол, у нас все же тут дети, а в такой юбке чуть нагнешься и трусы будут видны. Знаешь, что она мне ответила? Оглядела сначала меня с головы до пяток, сморщила нос, а потом и говорит: «По-вашему, я должна одеваться в стиле сельской учительницы тридцатых-пятидесятых годов? А трусы я в такую жару не ношу». Представляешь?! Я чуть не упала. И таких еще замуж берут!

- Да уж, та еще оторва. В старые времена она бы под красным фонарем стояла за два рубля, а теперь - педагог! И зачем такие в школу лезут?! Стояла бы себе на рынке, как вся ее родня. Не удивлюсь, если она еще потихоньку и за воротник закладывает.

- Ларочка, она ведь и твоему Сереже глазки строит будь здоров.

- Да нужна ему эта потаскуха! Будьте спокойны, Наталья Федоровна, он до таких брезгливый. Ну там поболтает, похихикает и ладно. Не может же он к ней спиной поворачиваться, когда она с ним заигрывает. Слышали бы вы, как он о ней дома отзывается!

- Ну, я на твоем месте, Ларочка, не была бы так уверена. Мужики - те еще актеры, уж поверь мне!

- Нет, Наталья Федоровна, об этом и речи быть не может. Он на дух не выносит таких дешевок!

Женя горько усмехнулась. Русичка, конечно, нагло врет. Сережа не похож на двуличного человека, а к химичке, если речь шла о ней, он явно относится очень хорошо.

- Кстати, она ведь и со старшеклассниками нагло заигрывает!

А, так речь вовсе не химичке! Женя не раз видела, как англичанка Верочка строит глазки рослому симпатичному Кириллу и вообще относится к мальчикам явно лучше, чем к девочкам. Тоже та еще модница, молодая и хорошенькая, и муж вокруг нее зайчиком скачет.

Затем разговор двух женщин перекинулся на скорую свадьбу директорской дочки. Наконец, Наталья Федоровна дошла до дома, женщины распрощались, и Женя незаметно шмыгнула в проулок. Жаль, что ничего интересного про Сережу  она не услышала...

Сергей Михайлович метался по комнате, словно зверь в клетке. Жена что-то стряпала, гремя кастрюльками. Сегодня пятница, уже почти что вечер. Все, он больше не может... Незримая сила постепенно затягивала его в свой аркан, и сопротивляться ей становилось уже невыносимо. Нет, он больше так не может! Не может! Это невыносимо.

Учитель математик начал собираться. Он жаждал лишь одного: черное безумие ночи, исполнение самых необузданных фантазий, взрыв наслаждения, молодое, шелковое, ароматное, потное от приятной усталости, медовое на вкус тело, готовое покорно выполнять любые его желания...  Он завел машину и выехал со двора.

Как всегда, вечером позвонила Танюха. Ерофеиха извлекла мобильный и гордо ответила дочери:

- Я, Танюш, это, в гостях, у Марии чай пью...

На том конце удивленно замолчали.

Пользуясь моментом, Ерофеиха призналась:

- Я ведь, Тань, это... Все самовары раздала... Вы уж не обижайтесь на меня...

Танюха подала голос:

- Мам, да ты что! И правильно сделала! Ну их к черту! А то мы вечно были, как проклятые, из-за железяк этих. Молодец! Всем им нос утерла. Я тобой горжусь!

У Ерофеихи словно камень упал с души. Как все хорошо сложилось! Конечно, она не могла компенсировать сельчанам весь ущерб, нанесенный когда-то ее предком, но сделала все, что могла, и ее совесть теперь была чиста. А что касается зятя, то не из-за самоваров же он на Танюхе женился.

Ерофеиха спросила о внучке, и узнав, что все хорошо, попрощалась с дочкой.

Женщины продолжили чаепитие. Ерофеиха принесла мясной пирог и бутылку «Ерофеевки», чтобы вместе обмыть внучку-кровиночку, а Мария выставила салат и пышные румяные пирожки с облепихой, черноплодкой и изюмом, пальчики оближешь! Неожиданно у женщин обнаружилось много общего: они обе были вдовами, непьющими, не любили бессмысленные сериалы, зато с удовольствием стряпали, изобретая собственные рецепты.

Мария засмеялась:

- Эх, Лидка! Что ж мы с тобой раньше-то не подружились?

Ерофеиха глянула на настенные часы, вздохнула.

- Ох, засиделась я... Темно уж. Пора мне.

- Я тебя провожу.

- Не надо, Маш. Тебе ж потом одной возвращаться.

- А я, Лид, с собой Мухтарку возьму.

И прихватив пса, новые подруги, очень довольные проведенным вечером, со смехом двинулись к дому Ерофеихи.