Фалконец словно насыщался энергией живительного источника. Духовные чистота и любовь усиливали остроту наслаждений, делая их полными и осмысленными в отличие от ощущений, полученных в распутных оргиях. Маат счастливо улыбалась.
- Я хотела бы просыпаться так каждое утро, - мечтательно прошептала она.
- Все в твоих руках, любовь моя, - металлическим басом произнес Ра. - Ты знаешь все мои желания.
Маат тяжело вздохнула и села в изголовье кровати, подобрав колени.
- Я ничего не могу с собой поделать. Наверное, я не стою твоей любви, если я боюсь в ней признаться.
- Да, это сделало бы все намного проще, но я не хочу тебя торопить. Поступай, как знаешь. Мне дороги наши отношения, и я не хочу испортить все, из-за общественного признания. Ты же знаешь, мне наплевать на всех. Пусть думают, что хотят. И чем хуже думают, тем лучше для меня.
Хорахте раскатисто расхохотался, обнимая Маат за плечи.
- Не буду скрывать, мне проще быть грязным фалконцем, чем избранником самой обворожительной женщиной во Вселенной, из-за которой идут буйные споры среди мужского населения Сфинкса.
- Да скажешь тоже! - смущенно откликнулась Маат.
- И это абсолютная правда, дорогая моя, - вздохнул Ра, немного грустно усмехнувшись и поглаживая руку Маат. - Единственная проблема, что мне с каждым днем становится тяжелее и тяжелее скрывать правду. Не то чтобы я не любитель соврать, совсем наоборот! Дело в том, что темная сторона моей жизни тянет меня слишком сильно, и я не могу найти этому противовес. Шу постоянно жалуется, что я их совсем забыл, и мне труднее и труднее придумывать оправдания, почему я их бросил...
- Да, я знаю, он со мной тоже говорил по этому поводу. Интересовался, не появился ли у тебя кто-то ... Кажется, он ревнует, - Маат хрюкнула. - До меня дошли грязные слухи про вас с Шу.
- Не обращай внимания, - равнодушно отозвался Ра. - Шу прекрасно справляется и без меня. Да и я без них пока тоже не страдаю. Видать хорошо я погулял... а может из-за тебя... Не знаю. Меня к ним не тянет. Но если ты не хочешь обнародовать реальную причину, то я должен там хоть раз появиться. Иначе становится слишком сложно врать.
Маат взглянула в глаза фалконца.
- Нет, я не могу... считай меня ханжой, трусом... кем угодно; но я не могу признаться не только капитану, но даже и Шу!
- Тогда выбора нет. Сегодня мне придется пойти туда. Хотя бы ненадолго.
Маат уткнулась головой в подушку. Она молчала. Как можно спокойно относиться к тому, что ее любовник решил поучаствовать в оргии и ничего не предпринять...
- Я пойду с тобой.
- Что? - Ра чуть не упал с кровати. - Со мной?
- Да, - твердо ответила Маат. - Но не обольщайся слишком сильно! Да, я приду, но переоденусь, чтобы меня никто не узнал. Мы побудем там немного, а потом исчезнем.
- Не знаю, получится ли. Ты отдаешь себе отчет, что там с тобой может произойти?
- За это не переживай. Справлюсь.
- Боюсь, ты сразу же себя выдашь! Да и Шу тебя узнает...
- Не успеет! Кажется... у меня появилась идея!
Странные чувства охватили Ра Хорахте. Знакомый запах перегара, пота и похоти перемешанный с дурманящим ароматом благовоний, словно туманом обволакивал его разум. Фалконец глубоко и медленно вздохнул, позволяя каждой клеточке его тела насладиться блаженным ароматом. Но еще совсем недавно столь приятный запах сейчас вызвал у него тошноту и раздражение. Он огляделся. За время его отсутствия многое изменилось. Кровать, святая святых, ушла далеко на задний план, а центральное место теперь занимал роскошный позолоченный трон, обитый ярко-красной тканью. С обеих его сторон выросли круглые подиумы, где танцовщицы вытворяли умопомрачительные трюки со своим телом. Но, как и раньше, повсюду, словно муравьи в муравейнике, копошились тела, отдаваясь беспрерывным усладам.
- Я взял на себя смелость изменить здесь кое-что. Надеюсь, тебе нравится? - словно извиняясь, произнес Шу.
Ра, молча, кивнул. Он не хотел терять власть над собой и пытался не раствориться в отравляющем угаре. Муравейник загудел, распадаясь, и тела, меняя направление, "полились", создавая живую дорогу к своему Гуру. Каждый из них жаждал на сегодня стать его приближенным. Женщины и мужчины опускались на колени, приветствуя Хорахте интимными поцелуями, и их прикосновения пронизывали фалконца словно электричество. Не в состоянии больше сопротивляться, Ра резким движением притянул голову очередной пассии к своей плоти, так что девушка поперхнулась, схватившись за горло, и в тот же миг его семя, пульсируя, полилось на ее ярко-рыжие волосы. Девушку сразу же вытеснили с дороги приветствующих, чтобы прикоснуться к пульсирующей плоти, все еще налитой высокородной кровью.