Нетленка

И очень ещё о многом мы говорили с Тойво. Шло время, и с Габи я помирилась, и в джаз-клуб сходила. И начал потихоньку плавиться снег на южных склонах сопок, и запахло весной — а когда стемнеет, к окнам опустевшего Четверга все так же слетались метели и бураны, чтобы послушать, о чем мы там беседуем с шейпом. Свистула Окаянная, Подрезуха, Соленый Пес, Печник-задушник — все по очереди приникали к стеклам, и, шурша снегами, слушали, слушали…

О том, что Бог создал человека из того же материала, что и все остальное живое на земле, и с тех пор они неразрывно связаны. По той религии, которую исповедуем мы, весь тварный мир тоже наделен душой, не такой, как человеческая, но наделён. Когда человек отпал от Бога, земля ужаснулась; когда на неё пролилась первая невинная кровь, для земли это была трагедия. Мы верим, что когда-нибудь, — и это от нас самих зависит! — Бог станет все во всем, и между всей тварью установится долгожданная гармония, то Царство Божие, для которого, собственно, и создал Бог человека по образу и подобию Своему. А Дорога… Для чего нужна дорога, если она не ведет к Храму?..

И, может быть, именно для того Дорога собрала на Крыше Мира все землетрясения, наводнения и ураганы, чтобы сделать это место акупунктурной точкой земли — местом концентрации жизненной силы всего организма, местом, где человек стоит лицом к лицу с Дорогой?..

…О том, что шейпы — сыновья и дочери этой земли, но не властители её. Что гринго, конечно, «понаехали». И что «толерантность» в переводе с латыни — это слабость иммунной системы. Но Дорога, которая всех привела сюда — она наша общая, как ни крути. Потому что — да, мы разные, другие, но зачем нужен другой? — чтобы ты осознал себя. Увидеть себя глазами другого — это же и есть единственный способ окончательной самоидентификации… И, может быть, именно тут, в Суони, зарождается новая общность людей, сплоченных не по национальному признаку.

Да, Суони вроде бы принимает всех, но далеко не каждый может здесь остаться. Каждый человек может услышать зов своей Дороги, да только захочет ли?.. Живая земля меняет каждого, но не каждый готов измениться. И кто не готов — отторгается, как чужеродная ткань… Тот, для кого любая земля — мертвая, просто плоскость, по которой ходят ногами.

Мы говорили о чудесах. И не просто о чудесах, а об умении их распознавать. Дорога всегда говорит с человеком на его языке — а ведь многие уверены, что судьба заговорит с ним непременно громовым голосом с небес, а вокруг всё ангелы, ангелы… Современные люди боятся чудес, и потому заранее определяют им очень убогие рамки: не наблюдаются визуально ангелы — значит, не чудо, и с дивана не слезу, хоть стреляйте.

— …Владеть тем, что ты не в состоянии облагородить — это блуд, — говорила я. — Окружающее пространство — полученное ли в наследство, купленное ли, обретенное в странствиях, — в которое ты не вложил труда и души, дезориентирует тебя, и формирует комплекс никчемности. На самом деле в этом мире мы не владеем ничем, только получаем в аренду (включая детей и собак). Это — те самые Богом нам доверенные таланты, виноградники Господни, где мы — арендаторы. И если мы (по миллиону уважительных причин!) не сможем их возделать — то есть полюбить, переосмыслить, включить в себя, воспитать, вырастить и представить Богу урожай — то будем мы рабы не только ленивые, но и лукавые. Количество оставленных за спиной помоек развращает. Количество посаженных деревьев и выращенных детей — облагораживает. Это и есть нетленка. А иначе — по анекдоту: вечером папа приходит в детский садик за сыном. Воспитательница спрашивает:

— А который ваш?

А тот отвчаетт:

— Да какая разница, всё равно завтра опять сюда вести…

Я говорила:

— Понимаешь, на свете ничего не бывает без любви, без неё ничего не растет, не цветет и быстро старится, и разрушается, и разрушает все вокруг. Эту любовь категорически нельзя путать с любованием «собой, любимым, исполняющим в данный момент роль «доброго мамы», или «доброй папы». Поэтому, пожалуйста, постарайтесь нас полюбить, как мы полюбили эту землю, — так полюбили, что не сможем перенести, если она сделается мертвой, скорее собой пожертвуешь, не жалко ради такого!.. Мы, конечно, дурни, но дурни веселые. Привычка шутить по всякому поводу, особенно когда совсем не до шуток, въелась в нас намертво, как табачный дым в занавески, но польза от нас тоже есть, ведь правда? Мы воевали бок о бок в ту Войну, поэтому нам с вами уже никогда не сделаться чужими, слишком многое пережили вместе, и дороги наши так переплелись, что не разорвать.