Нетороплив наш тлен

Группа Ноя миновала большую кухню и через черный ход вышла на улицу. Задняя часть поместья занимала внушительную территорию. Слева виднелся впечатляющий гостевой домик, за которым Ной разглядел еще несколько строений попроще. Видимо, это были сараи, о которых говорила Судья. Еще дальше виднелись поля.

Ной с растущим отчаянием наблюдал за тем, как Ника валят на землю. Здоровяк упал коленями в грязь и повесил голову. Он попытался встать, но люди Коннора набросились на него и начали бить прикладами по лицу. Ник вновь оказался на коленях, по его лицу текла кровь. Закашлявшись, он попытался поднять голову. Толстяк в котелке, Хэл, встал перед ним, снял с плеча биту с гвоздями и занес ее над головой.

У Ноя свело желудок, когда толстые гвозди с чавканьем вошли в голову Ника. Глаза здоровяка округлились, он оцепенел и в следующую секунду рухнул на землю. Хэл посмотрел на Ноя, подмигнул ему, наступил Нику на горло и вынул биту. Кровь закапала на сухую землю.

Хэл ухмыльнулся:

— Пускай мальчишка первым делом повесит своего дружка на Мэйн-стрит, Шейн.

Молодой парень, которого назначили обучать Ноя, поморщился, даже не скрывая отвращения к толстяку.

— Это твоя работа. Или хочешь, чтобы Судья узнала, что ты отлыниваешь?

Ухмылка Хэла померкла.

— Не говори ей. Господи. Я ж просто пошутил, мать твою.

— Сделай себе одолжение: не шути. Юмор — не твое. — Шейн посмотрел на Ноя и кивком головы приказал идти вперед. — Шагай уже. Представление закончилось.

Сопровождающий их толкнул Ноя в спину. Тот не сразу подчинился, остановившись, чтобы бросить последний взгляд на безжизненное тело Ника. Какая-то часть Ноя все еще не могла поверить, что здоровяка больше нет. Все так быстро произошло. В голове всплыл образ Обри, которая была заперта где-то в огромном доме. Возможно, она еще надеется на чудо, представляет, как ее мужчина освобождается, пробивается сквозь охрану и героически спасает ее.

Но герой не придет к ней на помощь. Ни сегодня, ни когда-либо вообще.

Очередной толчок в спину чуть не сбил Ноя с ног. Он подчинился, побрел вперед и вскоре был прикован к стене в одном из сараев.

39.

Время шло, словно в тумане, каждый новый день не отличался от предыдущего. Дни превращались в недели, а затем, спустя какое-то время, Ною стало казаться, что он провел в этом месте не месяцы, а годы. Однако ход времени являлся лишь малой частью того, в чем он не был уверен. Иногда лучик неприятного осознания реальности происходящего прорезал ментальный туман, в котором находился Ной, и он впадал в состояние парализующей тревоги. Но туман всегда смыкался вновь, спасая его от безумия.

В этом состоянии Ной пребывал даже в светлое время суток. Он день за днем выполнял монотонную работу, находясь в своего рода трансе. Возможно это было благодаря тому, что труд был довольно легким. Мыслями Ной уносился далеко в прошлое, позволяя рукам действовать на автомате. В основном он вспоминал Лизу Томас, что странно. Несмотря на то, что она послужила причиной его паломничества на Запад, в какой-то момент он спрятал все мысли о ней в самый темный и глубокий уголок своего разума.

Теперь же Ной настолько отдавался образам проведенного вместе с Лизой семестра в колледже, что порой ему мерещилось, будто он вернулся в то время. Отключиться от настоящего было несложно. Ной работал во дворе возле особняка, без рубашки, мокрый от пота, а потом вдруг все вокруг исчезало. В следующий момент он уже прогуливался по кампусу с Лизой. Они оба были такими беззаботными и совершенно не думали о будущем. Воспоминания становились настолько яркими, что часто казалось, будто это апокалипсис — длинный кошмарный сон.

Но правда всегда выступала пеной по краям его воспоминаний. Иногда он мог удержать ее наступление, даже придумал альтернативную версию событий, в которой они с Лизой успешно перевелись на следующий семестр. Другая жизнь складывалась более удачно: они справились с пьянством и безрассудством и сосредоточились на учебе и других важных вещах. Конечно, чтобы добавить реализма, он выдумал редкие ссоры, но они и близко не стояли с... ну, с тем, что произошло в другой версии их жизней.

К сожалению, он не мог контролировать ночные кошмары. Мозг беспрепятственно прокатывал ужасы, от которых Ной потел и вздрагивал во сне. Ему часто снилось, что он до сих пор в том доме, под Джексоном. В доме с исчезнувшим трупом. Он снова и снова наблюдал за тем, как теряет сознание в заполненной тенями гостиной. Каждый раз обстановка слегка менялась, как и трупы. Иногда это был тот мертвец, которого он увидел в реальности. Иногда к нему присоединялись другие. Некоторые мертвецы сидели, другие стояли. Казалось, что никто из них не двигался, но в ходе сна они постоянно меняли свое положение, а в конце все смотрели на Ноя. Порой трупы были ему незнакомы, в другой раз он видел Обри и Ника: сестру с проломленной головой, а ее мужчину с перерезанным горлом. Но время от времени Ной оказывался в комнате совершенно один. По непонятной причине именно этот сон пугал его больше всего.