Нетороплив наш тлен

— Можешь остаться и гнить в роскоши вместе со мной или продолжить донкихотский поход. Выбор за тобой. Даже если ты уйдешь, я уверена, что однажды ты вернешься. И мы больше никогда не расстанемся.

Ной смотрел в лицо сестре, изо всех сил борясь со слезами. Никогда еще она не казалась ему такой красивой. Ему пришло в голову, что он не видел ее такой с того момента, как наступил конец света, — чистой и одетой в красивую одежду. Тогда она была девушкой, только готовящейся стать женщиной. В каком-то смысле он впервые увидел настоящую Обри.

По его щеке пробежала одинокая слеза.

А затем он нахмурился.

Обри повторила его гримасу.

— Что-то не так?

Ной ничего не ответил. Что-то странное происходило с ее волосами. Сперва он подумал, что ему кажется, но странность повторилась. Что-то шевелилось у нее на голове. Через мгновение появился большой коричневый жук, прополз у нее по щеке и упал на стол. Обри, казалось, не заметила этого и не почувствовала, как нечто копошилось в ее пышных черных локонах.

Но она обратила внимание на отвращение, отразившееся на лице Ноя.

— Что случилось?

Он покачал головой, не в силах что-либо сказать. Жук описал небольшой полукруг и двинулся к Ною. Очередная волна тошноты нахлынула на него.

На этот раз он не смог сдержаться.

42.

Поморщившись, Ной открыл глаза. Голова, пронзаемая пульсирующей болью, будто увеличилась в два раза. Любая попытка даже слегка повернуть ее казалась настоящей пыткой. Во рту пересохло, а язык напоминал кусок мертвой, сморщенной плоти. Осознав, что он держит что-то в правой руке, Ной с трудом разлепил веки, посмотрел в ту сторону и увидел открытую бутылку виски. Совсем немного янтарной жидкости бултыхалось на самом дне.

Это выпивка довела его до такого состояния. Несомненно. Выпивка и непреодолимая тяга к ней. С другой стороны, маленький глоток поможет промочить горло. От этой мелочи ему едва ли станет хуже.

Чтобы поднести бутылку ко рту, потребовалось собрать волю в кулак. Ной почувствовал себя еще более жалким. Бутылка казалась неподъемной, будто весила тонну. Рука так сильно тряслась, что большая часть усилий ушла только на то, чтобы удержать казавшуюся молотом Тора бутылку. Пришлось помочь второй рукой. Любое движение вызывало новые вспышки боли по всему телу. Суставы задеревенели и едва двигались, будто у старика, разбитого артритом.

В конце концов Ной смог поднести горлышко к губам и опрокинул остатки в пересохший рот. Стоило жидкости коснуться языка, как из горла вырвался вздох облегчения, но жажду, конечно, не удалось заглушить. Ной держал бутылку перевернутой, пока она не опустела, а затем бесполезная стекляшка выскользнула из ослабевших дрожащих рук и упала ему на колени.

Совершив подвиг, достойный Геркулеса, Ной снова закрыл глаза. На какое-то время он впал в полупьяную дрему, но часть сознания оставалась начеку, в основном потому, что пульсирующая боль мешала Ною перешагнуть порог храма сна. Но больше всего его беспокоила шея: она чертовски сильно затекла из-за того, что он спал сидя.

Ной нахмурился, почувствовав, что что-то не так. Дрема отступила. Он так хотел выпить, что даже не огляделся. Мутное со сна зрение тоже не особенно помогало. Острое желание узнать, где он, и прояснить обстановку охватило все его существо.

Кое-как разлепив веки, Ной поморщился. Он тут же увидел полку, заставленную дешевыми романами в мягких обложках. Под ней и над ней тоже были полки. На секунду ему показалось, что он снова в библиотеке особняка в Генриетте, но это было не так. Ной давно покинул его. Как давно, он вряд ли смог бы точно сказать, но прошло минимум несколько недель. Время мало-помалу превращалось в абстракцию. Ной не вылезал из алкогольного тумана, приближаясь к своей цели, а дни и ночи сливались в одно сплошное пятно.

Снова поморщившись от усилия, он наклонил голову и осмотрелся. Вернулись обрывки воспоминаний о прошедшем дне. Ной был в маленьком книжном магазинчике, сидел в проходе между двумя стеллажами, опершись шеей на край полки. Не удивительно, что все тело одеревенело.

Книжный магазин находился в одном из маленьких городишек, через которые ему пришлось пройти. Как и большая часть остальных, этот напоминал заброшенный дом с привидениями. Ной слышал призраков, когда шел по усыпанным щебнем улицам. Он и не сомневался, что звуки производят духи, а не выжившие. Чувствовал нутром. Одни только мертвые составляли ему компанию в этом городке, что вполне устраивало Ноя: после пережитого в Джексоне и Генриетте он бы не расстроился, если бы до самой Вентуры не встретил ни одной живой души.

Похоже, отключаясь, Ной уткнулся в один из стеллажей, туго заставленный книгами, спиной и сбил на пол десятки изданий. Теперь он сидел посреди кучи книг. Выудив одну наугад, Ной вчитался в название.