Неторопливая машина времени

— Это мой малыш, он тихо спит в своем гнёздышке. Мы все скоро попадём в рай, где нам будет хорошо.

Она присела на корточки над погребом, и ее платье бесстыдно задралось. Подняв руки, она извлекла из волос большую металлическую булавку. Светлая прядь волос слегка шевелилась на выступающей ключице.

— Жемчуг, — сказала она. — Ожерелье из жемчужин. Голубых, зеленых, красных. Наденешь его, и станешь такой красивой. Но нужно, чтобы было, что съесть. Я должна есть, чтобы кормить ребенка. Если ты сейчас скажешь, где можно найти этот жемчуг, то я, может быть, спущусь к тебе. И лягу рядом. Я же не мертвая, нет. Я еще молодая. Потрогай мою кожу. Ты молчишь? Тогда я, пожалуй, выколю тебе глаза.

В этот момент пронзительный визг реактивного двигателя разорвал в клочья царившую снаружи тишину.

4.

— Похоже, я прибыл вовремя, — сказал доктор Мист, опустившись на колени над погребом. — Ну, скажем, почти вовремя. Вы хотели увидеть Землю — и вы её увидели. Но вы понимаете, что нам нужно поторапливаться? Я могу сделать вам еще один укол — только один, после чего вам придется принять решение.

После укола Соллер сел в своей яме, словно Лазарь, восставший из могилы.

— Так вот, что вы сделали с Землёй! — сказал он.

— Мы и сделали, и не сделали этого. Ведь Земля была осуждена очень давно — по меньшей мере, с неудачного эксперимента с Атлантидой. Конечно, позднее на ней совершались отдельные чудеса, были случаи отступления от общего правила — я имею в виду Иисуса, Будду и некоторых других мессий. Это были существа, способные искупить все грехи человеческие. Чистые духом. Но так не могло долго продолжаться. Да и вы сами пару раз способствовали переменам.

— О чем вы говорите?

— Вы можете гордиться тем, что подарили людям галактическое пространство. Вы избавили человечество от угрозы, исходившей из антимира. Впрочем, вы ведь были тогда не в одиночестве, не так ли? Когда вы повернулись спиной к Земле, обратив свои пылающие взоры к звездам, когда начали завоевывать туманности и блуждать по радиогалактикам, здесь, на Земле, кое-кто начал предаваться не слишком хорошим играм. Я не смогу объяснить вам, почему случилось именно так, да и времени на это у нас нет. Они обрушили друг на друга все самое страшное — ультразвук, микроволны… И все закончилось тем, что они ухитрились погасить Солнце.

— Да, — сказал Соллер. Он смотрел на Маргрид, лежавшую на полу, подобно сорванной и брошенной розе. Совершенно беспомощная, она все же инстинктивно пыталась прикрыть телом свое жалкое дитя. — Я надеюсь, что ей не слишком сильно досталось.

— Что? А, вечное преклонение перед женственностью. Это всё ещё волнует вас? Да, это самая стойкая, самая жизнеспособная сила природы — у неё нет даже царапины. Впрочем, их и не должно быть — я воспользовался гипноизлучателем. В любом случае, нам пора выбираться из этой дыры.

— Пожалуй, она даже красива, — промолвил Соллер, не отводивший глаз от своей юной мучительницы.

— Понимаю, укол оказался слишком сильнодействующим. Но я ведь предупредил вас, что это последний укол, который я делаю вам просто так. Теперь вы должны решить — всё, или ничего. Что вы сказали?

— Я повторяю вопрос, который я уже задавал: значит, вот это, именно это вы и оставили Земле?

Доктор деликатно поджал губы.

— О, нет, — воскликнул он. — Но вы должны выслушать меня.

Завывания, крики, высокие свистящие звуки неожиданно заполнили многоэтажные внутренности громадного здания. Фиолетовые и зеленые клубки огня в виде шаров, лучей и молниеподобных зигзагов вспарывали стены помещений. На лестничных клетках возникали странные вихри, и на их месте тут же появлялись колдовские метлы, черные коты и какие-то крылатые бочонки, свиньи и ящерицы. Но в распахнувшуюся дверь неожиданно вошло обычное человеческое существо.

— О, Кассандра! — воскликнул доктор.

Удивительно красивая девушка благородного вида, с высоким лбом мраморной статуи, хризолитовыми глазами и черными волосами, вьющимися вокруг головы, подобно змеям. Белый с черным меховой комбинезон выгодно подчеркивал ее прелесть. Ее губы, розовые, как треснувший гранат, обронили:

— Это опять вы, доктор Мист!

— Прошу прощения, но это действительно я, — поклонился доктор.

— У вас просто талант всегда оказываться у меня под ногами. Но хватит отступлений — я ищу землянина, родившегося в глубокой древности и владеющего секретами невероятного могущества. Ах, это, наверное, вы? — И она отступила на пару шагов, изобразив смущение.

В этот момент Фрэнк поднялся из своей дыры. Благодаря новой дозе сыворотки, его облик вновь принял благородные пропорции Зевса из Гелиополиса: мощные формы тела, короткая курчавая бородка, мужественное, хотя и слегка поцарапанное лицо. Его саван, рассчитанный на мумию, лопнул по всем швам и распахнулся снизу доверху.

— Простите, — сказал он, закрываясь, насколько это было возможно. — В этом мире калек и уродов так приятно неожиданно встретить столь совершенную красоту.