Читаем Нетразим. (СИ) полностью

  -Сильвана? - с отстранённым любопытством, скорее даже не спросил, а констатировал генерал. Джинкрасс не знал всех деталей и конечных целей своего господина относительно этой личности, но сам факт глубоко интереса и ряд уже сделанных ходов в неизвестной пока комбинации, были для него очевидны. - Она всё-таки появилась...

  -Да. И должен признать, очень вовремя. Неделей раньше и Архимонд мог бы взять её с собой, сложно переоценить полезность опытного рейнджера-командира в непроходимых чащобах Ашенваля. А неделей позже и кто-нибудь из моих братьев мог бы и снизойти до личного управления войсками, и контроля за их распределением. Нер'Зул в очередной раз доказал свой тактический гений.

  -Ты её видел? - не то чтобы это сильно волновало генерала, но Сильвана была, пожалуй, главным противником Зул'Джина последние двадцать лет и архилич не считал для себя зазорным интересоваться её судьбой.

  -Только в образах из памяти послушников, сам понимаешь - проинформировать кого-то о своём визите я не соизволил. Но вернёмся к местным делам, план со жрецами удался?

  -Нам удалось захватить троих, сейчас они у целителей, пребывают без сознания.

  -Тогда не будем откладывать, - демон повёл рукой, приглашая генерала следовать вперёд. Джинкрасс не ответил, но послушно двинулся показывать дорогу...

  Спустя несколько минут, Мефисторот.

  -Г-господин? - удивлённо произнёс эльф, когда мы вошли в палатку.

  -Лионтар... - хорошо же он изменился за эти месяцы, ни следа былого мальчишеского гонора, лишь усталое лицо повидавшего всякое солдата и взгляд... взгляд существа у которого есть Цель. Того, кто знает цену этой цели и готов её уплатить полной мерой. - Мне нужны жрецы троллей. Они способны к диалогу?

  -Да, милорд, - мужчина обернулся в конец палатки, где сейчас лежали несколько высоких тел с трёхпалыми конечностями, - ранения мы уже исцелили, ничего серьёзного, можем привести их в чувства в любой момент.

  -Кто из них старший?

  -Вот этот, - Джинкрасс вышел вперёд и лаконично указал рукой в сторону наиболее измазанного кровью тролля, видимо, пережившего ранение в живот, хотя от той раны уже ничего не осталось, - амулет на шее и узоры на лице соответствуют старшему жрецу, остальные - младшие.

  -Он будет сотрудничать?

  -Не знаю.

  -Вытащите его наружу и приведите в чувства, - бросаю ни к кому конкретно не обращаясь, но исполнителей внутри и вокруг палатки достаточно.

  Через минуту, связанный по рукам и ногам тролль, валялся передо мной на земле, а Лионтар заканчивал приводить его в себя.

  -Не буду желать доброго дня, тем более, что уже смеркается, - начинаю говорить, поймав взгляд очнувшегося жреца. Даже если не удастся договориться, нет ничего проще чем копаться в памяти жертвы, чьё внимание полностью сосредоточено на тебе, - и пока ты не успел наделать глупостей, предлагаю оценить сложившуюся ситуацию, в частности - оглядеться вокруг.

  Тролль с бледно-зелёной кожей поспешно последовал предложению, буквально на глазах преобразившись в затравленный комок паники. Согласен, вид двухметровой призрачной фигуры в доспехах и десятка чуть менее внушительных, но куда более широких в плечах троллей Амани, в глухих тёмных латах и с пылающими фиолетовым огнём глазами, произведёт впечатление на кого угодно. Из смертных, имею ввиду. Хотя и несколько эльфов, чьи лица сейчас выражали всё что угодно, от предвкушения кровавой расправы маньяком, до вдумчивого изучения нового материала некромантом, но никак не любовь и сопереживание, тоже внесли свою лепту в общее впечатление. Да и про мою крылатую фигуру забывать не стоит.

  -Вижу, общую готовность к диалогу ты только что приобрёл. Готов услышать, что от тебя нужно?

  -Бе-хеа... - сильно гнусавя, вроде как кашлянул пленник, - д-дэа...

  -Мне нужно чтобы ты призвал свою богиню, не жалкую аватару, а полноценную сущность, целиком. И сделать это надо сейчас.

  -Н-н-но, такэ нэльзя! - аж затрясся жрец. - Призыв Лоа в нашэ мир, требует оченя много энергии! Я один нэ смогу! Такой ритуал готовится много лун, с много жертвы и вославлениями в честь бога, нельзя сразу! Гнев Шадра'Алоа будет страшен! - если первые слова он произносил ещё под впечатлением и пытаюсь донести реальные сложности до того, в чьих руках находится его жизнь, то последние полыхнули искренним религиозным фанатизмом... Образ богини пауков в его сознании вызывал куда больший трепет, нежели я и мои слуги, что ж... можно и так.

Перейти на страницу:

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее