Читаем Нетразим. (СИ) полностью

  Именно в этот момент Меллианар наконец-то понял Истину, то, что так долго он искал. Смертный, каким бы могуществом он не обладал, не в силах противостоять Богу, на это способны только демоны... или другие Боги. Но разве будут демоны заботиться о том, кого считают просто пищей? Нет и ещё раз нет! Отсюда можно было сделать лишь один вывод. Неизвестно, по какой причине Лорд Мефисторот называет себя демоном или что заставляло его жить среди них. Но Он - БОГ! Бог что пришёл к народу эльфов в час наибольшей нужды. Бог его народа.

  Постигший правду бытия маг, впервые за многие месяцы, весело и легко рассмеялся...

  Мефисторот.

  Кровь бога медленно стекала по лицу и рукам, заставляя губы кривиться в злом экстазе. Плоть Лоа имеет мало общего с обычной, также как и моя, но сила заключённая в разорванном на части теле от этого не становилась менее реальной. Сущность божества была ещё тут, живая и почти не пострадавшая, но теперь... абсолютно беспомощная!

  Воистину Азерот уникальный мир. Сколько Сил и могучих сущностей заключено в этом маленьком голубом шарике затерянном в бесконечности Вселенной... Древние боги, Влыдыки стихий, драконы-аспекты, Лоа и наконец просто могучие существа древности. Другие миры ему просто в подмётки не годятся. Вспомнить хоть Дренор, где на весь мир лишь монстр - Грул, да король каменных великанов, что не смотря на всю свою мощь, сравнимую с сильнейшими собратьями Моннороха, не несут и толики божественной сущности истекающей из этого ничтожного Лоа.

  И как же хорошо, что мои братья страдают такой восхитительной предвзятостью пополам со снобизмом! И ещё лучше, что ими страдают Владыки-эредары, если бы не их высокомерие, заставляющее устремлять взор только и исключительно на главный и вкуснейший приз - Источник Вечности, у меня бы никогда не появилось таких возможностей.

  Что ж, каждому своё. Поблагодарим их за такой подарок и приступим к трапезе.

  Окровавленные ладони сцепились в замок перед грудью - одна над другой и стали медленно расходится, а в образовавшуюся между ними пустоту устремились десятки сияющих потоков Силы, исходящие из огромного тела. Магия, подобная той, что позволяет колдунам создавать камни душ и выпивать жизнь из жертвы, но только в куда более совершенном исполнении, пришла в действие, заставляя сущность убитого бога стекаться в одну плотную точку. Невидимый прочим, застывший на изнанке мира, дух паука взвыл от боли, но помешать не мог, слишком мало времени у него было на этом - враждебном и чужом плане бытия, а потому... Прозрачная, бледная тень многометрового монстра лишь конвульсивно корчилась и извивалась, в бессилии навредить своему убийце, пока моя воля кусок за куском вырывала из неё душу.

  Эльфы и мертвецы окружающие алтарь поблекли и отдалились. Звуки леса, шум ветра, мысли и голоса, всё это подёрнулось бледной пеленой, только Сила, струящаяся желтоватыми ручейками между пальцев, имела сейчас значение...

  Стоящий в десятке метров Джинкрасс наполнил холм своей силой, не позволяя крупицам энергии Шадры, бесполезно растаять в земле...

  Где-то вдалеке подёрнулся мелкой рябью Сумеречный Колодец, неосознанно, на одних смутных инстинктах, пытаясь помочь своему создателю...

  И вот момент настал.

  Ярко-жёлтая сфера между рук издала глухой звон, порождая волну побочных искажений в воздухе и ужалась на пару сантиметров, замирая в равновесии.

  От души Лоа осталась лишь куцая, изодранная тень, уже давно не способная шевелится и сейчас истаивающая буквально на глазах. Небрежный взмах крылом, дополненный потоком демонической силы и бледные ошмётки на изнанке мира перестают существовать...

  -Получилось? - раздался вопрос Джинкрасса, рывком возвращая реальности краски и полноту.

  -Да... - поднимаю сферу к лицу, с трудом удерживаясь от того, чтобы сразу её не проглотить.

  -Я подготовлю ритуальный круг, - молча киваю.

  Слова не нужны, всё уже давно и не единожды обговорено. Мастер Проклятий Малакрасс - шаман, чародей и просто эталонный колдун-самоучка, дошедший до секретов тёмных граней искусства своим трудом, а не советами демонов, сам давно работал над секретом наделения смертных силами Лоа. Я конечно не смертный, да и Малакрасс теперь лишь часть сущности моего генерала, но ряд его наработок может пригодится и мне. Разумеется зелья, камлания и прочие необходимые троллю атрибуты, выведенные колдуном, мне были без надобности, но кое-что он дать мог. Ведь разрабатываемый им ритуал "обожествления" смертных, это почти тоже самое, что привычная мне "демонизация", только под другим углом и в другом спектре.

Перейти на страницу:

Похожие книги

О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее