Неучтенный фактор

Дальнейший путь в глубь Коптарского хребта отнюдь не был торной дорогой. Склоны и ложбины, заросли и осыпи. И ни одной тропы, ни одного пня, ни одного старого кострища. Безлюдье. Девственные места. То-то было удивительно, когда, обогнув довольно крутую горку, путники вышли на берег озера, на противоположном берегу которого явственно виднелся город. Собственно, озеро, при внимательном рассмотрении, оказалось рукотворным. Верхняя кромка завала, которым они недавно шли, представляла собой один из его берегов. Он с полной очевидностью смотрелся как искусственная дамба, красивой дугой перегородившая горную долину в узком месте. Не оставалось сомнений, что каменный поток, заполнивший ущелье, – тоже дело рук человеческих. Строители этой титанической плотины не пожалели трудов, чтобы на полтора десятка километров наполнить ущелье каменным хаосом, сделав его непроходимым для тех, у кого есть разум. Или другой путь.

Вечерело. Путники немного вернулись назад и устроились на ночлег в удобном месте. Огня Ветка зажигать не велела и отправилась с подзорной трубой к месту, откуда можно разглядеть строения. Едва солнечные лучи перестали попадать на поверхность воды, стало заметно, что над гладью озерного зеркала курится парок. По мере того как опускалась темнота, испарения усиливались и сгущались. До того как туман стал совершенно непроглядным, удалось обнаружить, что окна зданий осветились. Потом все поглотила сплошная мгла.

* * *

– Ветка, куда ты нас завела? – Это неугомонный Пьяппо с законным вопросом. Обращение по имени и на «ты», в соответствии с инструкцией, которую они соблюдают ради сохранения инкогнито. А вот к Наоми, камеристке принцессы, обращаются на «вы» и обязательно называют ее госпожой.

– На старинных картах – тех, что сделаны первыми поселенцами, – на этом месте указан их главный город. Не помню названия. Таких карт совсем не сохранилось. Сохранилось то ли три, то ли четыре их копии, сделанные уже от руки. Они очень ветхие. Одну из них мне случилось видеть в главном хранилище документов Оберского университета. За четырнадцать больших голденов хранитель разрешил посмотреть. Эта копия накрыта стеклом и завешена черной шторкой. Линии на ней сильно затерты и выцвели. Если бы не объяснения хранителя, я бы сама ничего не разглядела. Кстати, он считает, что город давно покинут, разрушен временем и скрыт под горным обвалом. Во всяком случае, такова официальная точка зрения исторической науки. Кстати, наши карты, особенно морские, до сих пор копируются с тех, что сделали первые поселенцы. Очертания береговой линии они передают исключительно точно. Их дополняют результатами промеров глубин и данными о течениях. Поэтому наши мореходы знают о материках и островах, на которых еще не побывали.

– Да знаем мы про карты, ты нам лучше про город разъясни.

– А чего тут разъяснять, вы теперь про него знаете то же, что и я. Могу сказать, что с запада путь сюда перекрыт горами, с юга живут странные дикие норканы, с которыми никто не связывается и от которых никто не возвращается. На север от Коптарского хребта полярные тундры, где, считай, и нет никакого населения. А на востоке сам Коптарский хребет с его снеговыми вершинами считается непроходимым. Как раз за ним Бугарейская низменность, густо населенная. Но, похоже, оттуда сюда никто не забредал. А кто забредал – уже не возвращался.

Так что, судя по всему, те, кто здесь обитает – сильно ценят уединенность. Если нас обнаружат – нам несдобровать. Соблюдаем скрытность. Костров не разводим. Прячемся и днем и ночью. И наблюдаем.

Весь день Ветка пролежала с подзорной трубой в кустах на склоне, обращенном в сторону озера. Туман рассеялся около полудня, и появилась возможность разглядеть, что происходит на улицах города первых поселенцев, Запрятанного Города. В общем-то, ничего особенно примечательного. Ходили люди. Изредка проезжали повозки. Интересны были, скорее, сами здания. Все простейшей прямоугольной формы, высотой не меньше чем три этажа, они отличались от всего, ранее виданного, невыразительной серой однотонностью своих стен и горизонтальной плоскостью крыш. Даже окна не выделялись профилем оконных проемов, а угадывались по изменению окраски. Этакие прямоугольники, расположенные ровными рядами.

С правой стороны, чуть на отшибе, цилиндрическое строение, огороженное глухим забором. Рядом – мощные струи воды выбрасываются под давлением длинными дугами и рассыпаются мелкими каплями по поверхности водоема, образуя облако чего-то среднего между дождем и туманом.